стаканами до бесчувственного состояния.
Оказавшись в Политбюро, Михаил Сергеевич первым делом «сориентировался по месту». Народ ему, в целом, понравился своей дружной… разобщённостью: классические «пауки в банке». Здесь явно не в ходу был мушкетёрский лозунг «Один – за всех, и все – за одного!». Разве, что – в такой интерпретации: «Один – на всех, и все – на одного!». Народ разбился по «кружкам интересов». Но, сознавая верность установке «в наш тесный круг не каждый попадал», Михаил Сергеевич не стал «разбиваться». Для начала он решил не «примыкать», а всего лишь «тяготеть». Ведь это там, «на равнине», ему казалось, что Андропов – гора. Но здесь, на Олимпе, этот «Эверест» вполне мог оказаться какой-нибудь «Валдайской возвышенностью».
По счастью, Юрий Владимирович не обманул его… ожиданий. Он оказался не только тем, но и «с походом». Михаил Сергеевич довольно «гладил себя в душе»: верную ставку сделал. Поставил на то, что нужно! Оставалось лишь убедить Юрия Владимировича в том, что и тот не ошибся со ставками. В итоге «они нашли друг друга» – и вскоре «подмастерье» уже выбился в «подручные».
И всё было бы хорошо, если бы не многочисленное нехорошее! Не всё оказалось ровно и гладко: «оврагами» – и не на бумаге – квалифицированно отрабатывали многочисленные «старперы»: Тихонов, Черненко, Устинов, Гришин. Не отставало от них и молодое – под шестьдесят – поколение: Щербицкий, Романов, Алиев. Особенно не понравился Горбачёву Романов. Если все остальные были всего лишь всего лишь «соперниками в борьбе за медали»… и ордена – то этот был идейный враг! Идейный враг – потому что дюже идейный. В наше время даже как-то неприлично быть таким идейным – а этот наплевал на приличия… и Горбачёва. При каждой встрече с Григорием Васильевичем Михаил Сергеевич чувствовал себя… «белым» офицером на допросе в ЧК! Но самое неприятное заключалось в другом: несмотря на все заверения в том, что Романов – это «потухший вулкан», Горбачёв с ужасом ощущал толчки и наблюдал «курящийся над вершиной дымок».
Один только Громыко и симпатизировал Горбачёву. Ну, так, как это и должно было быть: «цивилизованный человек», образованный… Европой и Америкой. С большим трудом удалось нейтрализовать Устинова: пришлось задействовать его дружка – и своего покровителя – Андропова. А все остальные, в той или иной мере, «продолжали не соответствовать».
В итоге, поводов хватало, как для радости, так и «совсем даже наоборот». Утешало лишь то, что окружение Юрия Владимировича «соответствовало»: радовало «по полной». Оно являлось «родным домом» не только Михаилу Сергеевичу, но и любому другому космополиту… то есть, коммунисту-интернационалисту. Огорчало лишь недостаточное внимание окружения к Горбачёву… в сравнении с Андроповым. Окружение было занято: оно «делало короля». Поэтому «чёрное дело» – как своё, так и Михаила Сергеевича – окружению приходилось