я уплатить не мог.
5.
Я перед страшной теменью ослеп.
Перед молчаньем страшным онемел я.
И глубина, как замогильный склеп,
Дохнула затхлым воздухом ущелья.
И высота стянулась, словно цепь,
И я остановился на пределе,
Остановился, чтобы не попасть
В звериную зияющую пасть.
6.
Стою и жду. Меня любой толчок
Низринет вглубь иль вынесет наружу,
И я прозрею на короткий срок,
В себе дар речи снова обнаружу,
И я увижу, что мой путь далек,
Что он ведет в арктическую стужу,
Где, как холодный памятник, встает
Моей любви окаменевший лед.
7.
Таков закон томлений и разлук,
Таков закон, тяжелый, нерушимый,
Слепой закон воздетых к небу рук,
Закон любви незрячей и незримой,
Короткой вечности, что подлетает вдруг
И без задержки пролетает мимо,
И разбивает, душу цепеня,
Последний горький круг вокруг меня.
О недоступных и коварных снах
Космическая даль меня не манит.
Чем больше мир, тем меньше человек,
Тем тяжелее путь к последней грани,
Страшнее все, на что меня обрек
Вот этот мир. Чем мирозданье шире,
Тем недоступней и коварней сны.
Пусть светит мне в подлунном этом мире
Лишь лицевая сторона луны.
Пусть светит мне в подлунном мире этом,
Где я ничтожен, жалок, одинок,
Внезапно засиявшая комета,
Внезапно замелькавший огонек.
Что нужно мне в пространственных просторах
Среди автоматических ракет?
Пускай мне светят звезды, о которых
Я сочинял стихи в шестнадцать лет.
Золушка
Все повествование смешное
Можно написать в один присест —
Повесть о каком-нибудь герое
Из каких-то тридесятых мест.
Сказку о какой-нибудь царевне,
Золушке, которой повезло,
Глуповатой девке из деревни,
Покорившей красотою зло.
О бандитах, вроде Робин Гуда,
Грабивших лишь тех, кто был богат;
Об арабе, что каким-то чудом
Получил в наследство халифат;
О каком-то попрошайке нищем,
Ставшем главной шишкой при царе —
Это, други, выдумал Поприщин
В сумасшедшем доме в мартобре.
Песня о песнях
Вы просите песен? Их нет у меня.
Никто и не просит их, впрочем.
Какой идиот среди белого дня
Меня вдруг послушать захочет?
Хотелось бы спеть, да я петь не могу.
Мой слух притупился немного.
Мой голос звучит, как звучал бы чугун,
Ударив о рог носорога.
– — –
Хотелось бы спеть хоть единственный раз
Примерно, как спел бы Карузо,
Как бас-баритон,