Только пока тебе не исполнилось двадцать. Теперь тебе тридцать три, и ты изменился.
Снова молчание. Потом:
– Я всего лишь несчастный бедняга. Не смущай меня.
Бедняга? Черта с два!
Однако возобновление знакомства, совместное обсуждение ситуации помогло ей больше понять этого нового Чарлза. Какая ирония судьбы! Она намеренно старалась не думать о нем все последние тринадцать лет, но теперь судьба и обстоятельства принуждают ее к этому. Принуждают к тому, чтобы снова попытаться увидеть его в истинном свете.
Пенни тяжело вздохнула:
– Ладно… подумай об этом. Сегодня я видела тебя с Милли и Джулией. Обаяние, улыбка, смех, шутки, гедонистическое высокомерие. Все как обычно, но чуть изменившееся. В двадцать лет ты был олицетворением бесшабашности, но и только. Однако теперь – это всего лишь маска, и за ней что-то кроется. Скорее всего тот человек, которого я не знаю.
Тишина.
Чарлз не стал поправлять ее: в глубине души он знал, что она права, хоть и не понимал сущности изменений в себе. Да и чем он мог ее разуверить?
– Думаю, – продолжала она, к его удивлению, – тот человек, который скрывается за маской, существовал всегда, или по крайней мере предпосылки к этому давно существовали. И последние тринадцать лет то, чем ты занимался во время войны, сделало этого человека более сильным. Могучим. Истинный ты – это скала, которую годы закалили. Которой придали форму. Но твою поверхность сглаживают лишаи и мох, иначе говоря, светские манеры, воспитание и этикет.
– Интересная теория, – бросил он. К сожалению, до сих пор непонятно, каким образом эти проницательные рассуждения могут улучшить его шансы завоевать доверие Пенни!
– Во всяком случае, полезная. И я заметила, что ты не споришь.
У него хватило ума придержать язык. Она окинула его насмешливым взглядом, прежде чем вновь отвернуться.
– Говоря по правде, мне это поможет. Если хочешь знать, я вряд ли смогла бы довериться тому, прежнему сорванцу. Просто побоялась бы твоей реакции. Но теперь…
Он затаил дыхание, в надежде, что она… но наконец вздохнул и прислонился головой к стене.
– Что ты хочешь узнать?
– Немного больше, хотя сама не представляю, что именно и какие вопросы задать. Но…
– Но что?
– Почему ты оставил Лондон и явился сюда? Конечно, по просьбе бывшего командира… но тебе не обязательно было соглашаться. По собственной воле ты никогда не впрягался в чужую сбрую, и это не изменилось с годами. И, что важнее всего, ты прекрасно знал, о чем мечтают твои сестры и невестки. Помочь тебе найти жену, строить планы свадьбы… ты дал им цель в жизни. Воодушевил. И если бы ты, потакая им, остался там, смеялся, шутил, острил и все равно сделал бы по-своему, я не удивилась бы. Но ты поступил так, как мне и в голову не пришло бы: уехал в разгар сезона, – продолжала она, но тут же в замешательстве осеклась. – Нет… я не так выразилась. Ты сбежал!
Чарлз закрыл глаза. Пенни помедлила, прежде чем задать тот самый вопрос, которого он больше всего боялся:
– Почему?
Чарлз