от впечатлений, Руся улёгся на палубу, грея ладонями замёрзшие уши, и на какое-то время даже задремал.
Ему чудилось, что он во дворе дома и хочет спрыгнуть с гаража. Внизу стояла Луша. Она беспокоилась и всё повторяла – слезай, я маме расскажу. Руся делал вид, что не слышит и примеряясь, топтался на краю крыши. Наконец, он прыгнул, и уже в полёте понял, что гараж многоэтажный…
Руся в испуге открыл глаза. Явь тоже была тревожной.
Солнце уже не стояло в зените. Шар опустился ниже. Тень его, скользящая по земле, стала заметно крупнее. Внизу обнаружилось скопление войск. Множество военных – пеших и конных, в разного цвета мундирах – двигались вдоль дороги сплошным потоком.
Тень аэростата следовала параллельно, встречным маршем. Такая проворная с утра, она уже не бежала, а устало ползла. Ветер, как назло, поутих. Вскоре аэростат завис прямо над дорогой.
Русю заметили – внизу закричали, забегали, замахали руками, позадирали кверху ружья. Руся увидел облачка дыма и услышал выстрелы. Оп-па! Что это они, по мне стреляют?
Тюк-тюк, глухо застукали пули по плетеной обшивке. Если прострелят оболочку, я рухну к этим приятелям… то есть неприятелям… вместе с шаром. Э, да у них и пушки есть…наверное…
– Я им покажу! Я им такой тюк-тюк устрою!
Мальчик заметался по гондоле. На корме лежали мешки с песком. Руся вцепился в один и волоком подтащил его к люку.
– А вдруг это наши? – внезапно спохватился он, потирая переносицу. Мальчик прислуша лся. – Не-ет. Кричат вроде не по-русски… Тяжёлый, зараза!
Руся сдвинул крышку люка и столкнул балласт в образовавшуюся дыру.
– Ага!!! – Мешок упал прямо на телегу, идущую в середине обоза. – Есть!
Послышались громкие крики и испуганное лошадиное ржание. Свалившийся с неба мешок, похоже, внёс смятение в размеренное движение войска. Руся в азарте схватился за второй. Бах! Так-то! Бомбарада максима!
Эх, если бы у него были настоящие снаряды! Ну-ка, ещё!
«Бомбардир» поднатужился, и очередной балласт полетел вниз. Теперь выстрелы были почти не слышны, – шар снова набрал высоту и его уносило в сторону. Мешки с песком кончились. Резервов больше не было, но фанат воздушной артиллерии ещё долго в беспечном воодушевлении пританцовывал босыми ногами и выкрикивал: «Йес!» и «Раша, Раша, победа будет наша!»
Близился вечер. Высокое летнее небо плавно вращалось на запад. Вместе с ним медленно двигался летучий корабль, озарённый оранжевым вечерним светом. Внизу петляла река, в её зеркальных изгибах блистало клонящееся к закату солнце.
Шар неторопливо снижался: шёлковая оболочка из тафты пропускала водород.
Руся, наконец, признался себе, что шар не может летать вечно. Пора было подумать о приземлении. Руся стал осматривать снасти.
Он давно приметил рукав с клапаном, выходящий из оболочки аэростата, к которому была привязана веревка.
– Интересно, это что за хобот? Газ, что ли выпускать? Ну, точно! Значит, это – тормоз!
Вовсе