Новый оттенок для элегии. Антон Валерьевич Зоркальцев

или Мадам, прощенья

      я у вас прошу, но вот

      веки уж мои смежались,

      вы ж так тихо постучались,

      что не понял я вначале,

      сути звука самого."

      Дверь открыл я – тьма одна лишь у порога моего,

      тьма, и больше – ничего.

      Взглядом тьму не отпуская,

      я стоял, боясь, не зная,

      что же ждать мне, размышляя,

      вглядывался в коридор.

      Тишь была неразрушимой,

      темнота – неумолимой,

      Только вдруг – необъяснимо -

      слово тихое: "Ленор",

      И шепнул в ответ я эхом слово тихое: "Ленор".

      Столь был краток разговор.

      В комнату, откуда вышел,

      я вошёл; душа полышет;

      вдруг – опять я звуки слышу,

      громче, чем в минувший раз.

      "Точно, – говорю я, – вот как,

      это звук из-за решётки,

      ну-ка, гляну, чтобы чётко

      знать, чего мне ждать сейчас,

      чтобы тайну обнаружить для своих усталых глаз.

      Верно, ветер в поздний час."

      Распахнул я резко ставни -

      за окном гнездился плавно

      из времён из стародавних

      гордый ворон. Он влетел,

      как меня и не заметил,

      и почтеньем не приветил,

      но с величьем, словно в свете,

      он на бюст Паллады сел -

      сел на бюст – чуть выше двери; неизвестно, что хотел -