моя коробка, с четырьмя стенами и бокалом виски где-то на крыше…Ой…Как я мог принять крышу за стену, что ж теперь делать, может быть «не вербально умереть»?
–О, Сюрел я кажется понял для чего ты существуешь: для того чтобы ты наконец заткнулся.-Произнёс Сергей.
–Знаешь, хороший оратор может убить. . Более того он может грохнуть тебя, даже если ты тоже «хороший актёр» и так далее, ну я думаю ты понял о чём я и в чём состоит принцип всего этого бреда…-Ответил Сюрелбис.
–Да, но уж точно не ты.-Сказал Сергей с воинственной ухмылкой…
–Не, просто дело в том, что ты уже мёртв, но ты не обычный мертвец, ты своеобразный трупак и потому ты несёшь всякую чушь сейчас. –Сказал Сюрелбис с обычной ухмылкой…
–Не, знаешь, ты существуешь даже не для того чтобы замолчать, а для того чтобы с самого начала:»не говорить»
–Апхахахахахпхах. Знаешь, это уже банально. Это ещё хуже…
–И да и нет…
–…
Знаете, мой отец был актёром и потому на ужин, обед и завтрак я ел артистизм…
И да:всё что не «что-то»-это своеобразное или самобытное (называйте как хотите)» что угодно»…Или что-то…Как-то так. Знаю, звучит очень странно, но…
Хорошо что в действительности мы никого не сжигали.А то на самом-то деле я порой боюсь потерять сознание и убить даже не себя, а кого-то…И возможно этот кто-то окажется вторым мной, кто знает, такое тоже стоит предвидеть…Мне по-крайней мере трудно понять где я начинаюсь и где заканчиваюсь, хотя казалось бы это очень просто…Так о чём это я…
Глава-3. Тьма и её ноги.
Я не знаю, что вы там делаете.
Но я знаю то, что, наверное, ни мне одному ни во что не верится, я не хочу или если быть более точным, не могу принимать как нечто реальное и объективное даже то что я вообще существую…А это..уже болезнь…Да ладно вам, ребят, всё уже заболевание, заранее один большой симптом…
Мой любимый день- это солнце в плотном чёрном капюшоне.
«А вы все видите лишь лекарство. Там лекарство, здесь лекарство, везде одно лекарство…"
Тот, кто выслушал всю эту тираду слегка хихикнул. Всё это было для него и меня так, будто мы под острым ножом, словно нам обоим одновременно приставили острое лезвие прямо к горлу и уже едва проникают внутрь, ПОТИХОНИЧКО СДИРАЮТ КОЖУ ГОРЛЫШКА, С НАШИХ С ТОБОЙ ТЕЛ и обещая чем-то «недоделанным» всё же совершить своё кровавое и возможно и как ни странно и вместе с тем…Бесцветное деяние до самого конца.
Да, мои дорогие друзья, я понимаю что в этом нет ничего смешного, но есть же ещё болезненный смех или тот самый «хохот», который живёт в нас, но вместе с тем по отдельности, точно мы его родители, а он наш сын-или не знаю дочь-которая или который теперь ходит на работу и живёт в отдельной квартире…
Но за его смешком скрывалось лишь сожаление. Сожаление о сыне, который никогда не станет адекватным молодым человеком, у которого есть работа, у которого есть хоть какая-то квартира или то что сложно так назвать, ну хотя бы небольшая комнатка, за которую я плачу сам. . .
Я почувствовал себя крошечным и умирающим