Она перебирала бумаги и хмурилась, видимо, что-то у неё там не сходилось.
– Сынонька? – всхлипнула женщина, когда мы вошли в кабинет, и кинулась к жабоиду. Тот попытался увернуться, но не смог, женщина обвила его руками и принялась муслякать.
А я немножечко присел. Вот так новость! Мама жабоида. Кикимора. Никогда прежде не видел я кикимор живьём. Представляя их себе, я рисовал в воображении зелёное чучело, лишь немногим симпатичнее моего болотного друга, а здесь… Лет сорок, от силы сорок пять, выдержанный стиль в одежде, хоть и немного вызывающий. Но это вполне нормально для женщины её возраста. И фигурка ничего, да и вообще… А уж имя – Матильда Андреевна! Она сама себе его придумала или родители так назвали?
– Почему без звонка? – затараторила женщина. – Надо было позвонить, я бы встретила, пельмешек твоих любимых налепила.
– Так получилось… Мама! Телефоны… – жабоиду никак не удавалось вырваться из маминых объятий. – В общем, сплошная засада.
Женщина отстранилась.
– Опять вляпались?
– Почему «опять», мама?
– Ну да, действительно, почему «опять», если у вас это постоянно. Говорила тебе, не водись с Василисой. Не доведёт она тебя до добра, не будет проку. А ты как приклеился к ней.
– Мама!
– Что, мама? Я уже триста девятнадцать…
– Мама! – вновь повторил жабоид и скосился в мою сторону. – Мы не одни.
– Ну ладно, ладно, – женщина отпустила его и перевела взгляд на меня. И умилилась, как будто только что увидела. – Ой, какой хорошенький. Новик? Твой?
Интересно, откуда она догадалась, что я новик? На лбу у меня это не написано и ни в каких документах не отражено. И что значит «твой»? Я ничей, я свой собственный.
Жабоид присел на край стола и забарабанил пальцами по столешнице.
– Собственно, мама, я к тебе по этому вопросу. Василиса… Понимаешь, её захватили гномы, и мы с моим другом Игнатиусом пытаемся её освободить.
– Игнатиус? – женщина сузила глазки. – Какое интересное имя. А Игнатий Лойола ему случайно не родственник?
– Не родственник, – ответил я. – Всего лишь тёзка.
– Ага, – женщина продолжала смотреть на меня с недоверием.
– В самом деле не родственник, – вступился за меня жабоид. – Я проверял.
– Проверял?
– Мам, ну не враг же я себе.
– Ты? – женщина в сомнении закусила губу. – Ладно, я так понимаю, вы за помощью?
– Да мама, за помощью.
– И что моя сынонька удумала на сей раз?
Жабоид помолчал, собираясь с мыслями. Было видно, как трудно ему подобрать слова, которыми можно объяснить родительнице свою просьбу. Он и не смог подобрать, поэтому сказал просто:
– Меч-кладенец, мама. Нам нужен меч-кладенец.
– Что-о-о-о?
В этот миг Матильда Андреевна стала походить на Ядвигу Златозаровну, когда жабоид попросил у неё Горбунка. На лице читалось то же удивление – а не обнаглел ли ты родимый? – только предмет просьбы стал другим. Меч-кладенец.