оно! Вот оно – спасение! Просто, гениально просто! Он – пудель. Он – большой пудель, он – королевский пудель! А «эффералган» – королевская болезнь. Он доподлинно знал, что у двуногих людских королей существует болезнь на букву «ге». Да-да, конечно же, «ге… ге… геффералган», и от этой болезни короли не умирают. Живут себе припеваючи, объедаются сосисками и котлетами и не шастают по больницам. И он, Эльф, болея «эффералганом», здоров, как бык и тоже может без счёта одолеть и требуху, и сардельки, и прочую разность. Да-да… ничего страшного в «эффералгане» нет, напротив, не каждому дано болеть такой замечательной, такой восхитительной болезнью.
Живительной тонус пружиной катапультировал Эльфа к пруду, излюбленному месту прогулок и встреч хвостатой публики. Эльф был важен, суров и сосредоточен.
Не обращая внимания на одичавший местный бомжатник, проследовал он к высокому каменному забору, облегавшему трёхэтажный затейливый короб. В коробе обитал его старинный друг – кавказский овчар Спиридон.
Спиридон возлежал на высоком крыльце и сытно дремал. Эльф подал ему условный сигнал. Уши овчара дрогнули.
– А, это ты, – зевнул он и, неспешно спустившись с крыльца, направился к дальнему углу забора, заросшему чертополохом.
Там был лаз. Рыл его Спиридон по ночам, когда хозяева крепко спали. О нём, кроме естественно самого Спиридона, знали только Эльф и Венера – очаровательная блондинка с длинным и пышным хвостом. Правда, местные твари-коты постоянно и нагло проникали в потайную дыру, чтобы пробраться в святая святых – чердак под красной черепичной крышей, для свиданий и любовных утех с особнячной королевой Муркой.
Спиридон воевал самозабвенно. Он давил и давил их, но кошачье племя было столь плодовито, что в войне этой победителей быть не могло.
– Спиридон, – торжественно произнёс Эльф, увидев в отверстии лаза небритую физиономию друга, – болел ли ты «эффералганом»?
– Чем-чем? – ошалел Спиридон. – Ты иль пьян, иль рехнулся. Да за кого ты меня принимаешь? – вдруг завопил он. – Кобель несчастный. Да я тебя… да ты у меня… Венера… друг… уйди от греха…
Эльф испугался. В ярости Спиридон был страшен и крушил всех подряд без разбора.
– Тише, ну тише, ну пошутил, ну успокойся, – замахав лапами, прокричал Эльф и отпрыгнул в сторону. – Ну пошутил, ну не мог ты заболеть им, не мог, не мог, не мог…
– Как не мог, почему не мог? – вылезая из дыры, зарычал Спиридон.
– Не мог, потому что это королевская болезнь, а ты не король, не король, ты овчар кавказский. Я вот болею, я пудель королевский, я король, я «эффералган», тьфу… болезнь королевская, которая «эффералган»…Стоп. Не то, не то, не то. Погоди, я сейчас. Сейчас я объясню…
Эльф действительно был близок к шоку. События последних суток – диагноз, поиск и разгадка тайны, осознание своего величия и, наконец, эта дикая выходка Спиридона чуть не сокрушили всю