выйдет.
– Как сдавать? По каким часам? – так и села, вздрогнула, но все-таки не до конца поверила мужу Аня. С одной стороны, она слушалась мужа, но частенько активно сопротивлялась. Дурости.
Срывалась на нервы, скандалила. По-бабски, без причины. Для деда это было очевидно – сегодня уж точно нет никакого повода ей нервничать. Он был уверен. Но скорее издевался.
– Как сдавать? Молча. Развод – он и в Африке развод, как факт! Квартира-то за мной числится, – Михаил Викторович наконец-то почувствовал, что именно этой минуты ждал, казалось, всю свою жизнь:
– Я уже и жильцов присмотрел. Сегодня придут. Или завтра. С Татьяной обо всем договорился.
Нюта так и не поверила деду – какие жильцы на старости лет? В каком бреду внучка могла пойти на поводу у больного на голову старика? Но через полчаса действительно пришла интеллигентная парочка молодежи. Их привела Таня.
Впрочем, парень не понравился ни деду, а уж тем более бабке. Молодые побродили по спальне и кабинету – в гостиную дочка их не приглашала. Будто знала про условия деда.
– Да как же это, внучка? – у Нюты будто ушла земля из-под ног. Но Таня делала вид, что не слышит родную бабулю. А через некоторое время все также молча ушли. Только Таня незаметно так бабушке моргнула – наверное, заговорчески подмигивала.
Старушка восприняла это, как добрый знак. Молодец, Танюшка! И деда, вроде, не обидела, и конфликт развеяла. Стало почему-то грустно. Вспомнилось про прежние размолвки. Память настойчиво стучала височной артерией. Что там? Ах, да, Кирилл…
На самом деле звали его Кирман. Имя его переводилось, как крепкий. Он и правда был здоровяком. Впрочем, подкупило Аню не это – молодой стройбатовец был филологом из Средней Азии и в совершенстве знал Омара Хайама.
Как-то все в этот момент совпало: настроение, антураж, повод. Даже вызвали его в семью командира части совсем по культурному поводу – нужно было повесить картину. И само полотно было тематическое: роза, кувшин, солнце и кони на дальнем плане.
Словом, почти все основные тематики великого создателя изящных поэтических строк, посвященных, в основном, любви, здесь имелись. Кроме красавицы, которая была воплощена другим творцом и присутствовала совсем наяву: во плоти и крови…
Нюта дернулась и почувствовала некоторое облегчение. Стреляющая боль в виске начала отпускать – это кошка Сима медленно обнюхивала левое ухо и старалась лизнуть ее в мочку: – Спасибо тебе, шерстяное чудо.
– Лучше обед приготовь, разболталась! – внезапно проголодавшийся Михаил Викторович напрочь забыл о своей инициативе и почти случившемся факте развода.
– Хорошо! – Аня посчитала это голодное просветление подходящим знаком и отправилась в сторону кухни – загремела кастрюлями.
Крутанула трехпрограммное радио, выпущенное в год смерти Сталина, но звука почему-то не было. Наверное, всему самому исправному когда-то приходит время для ремонта. Или свалки.
Через полчаса в проеме двери появился медленно передвигающий больные