тот, каким зрители гладиаторских боев отправляли павшего бойца в загробный мир. К Харону.[11] На угрюмую речку Стикс.[12] «К бенинойбабушке, г-м». – И вверх ползти, по возможности. Потому как, чем выше влез – тем больше коммунизма. Жирнее икра в пайке, шикарней квартира, чище пляж, слаще шампанское…
Поришайло автоматически, по молодости лет и согласно отработанным с детства рефлексам, яростно замотал головой.
– Не согласен я…
– Мудак ты, – беззлобно выругался Филяшкин. – Коммунизм давно есть. Причем это такая вещь хорошая, что на всех ее не хватает. Хорошего – всегда мало… Не говоря уже о том, Тема, что кто-то ведь и говно за нами выгребать должен. Усек?.. Не самим же за лопаты браться?.. А?..
– Или ты думаешь, – с озорным смешком продолжал Левка, – пролетариев с Запада для говноуборки выписывать?.. Так не выйдет ни ерша. У них там, в цитадели зла капиталистического, классный работяга побольше нашего секретаря горкома получает… Последнее тебе – для размышлений на досуге…
После пьянки Артем в КГБ не побежал. Пьяным был – в стельку. На следующий день подумал, затем крепко подумал, потом еще крепче, и тоже не пошел. А сам разговор засел в его памяти навсегда.
Оба они, и Филяшкин, и Поришайло, долгое время шли бок о бок. После комсомола – в инструкторах одного из райкомов Днепродзержинска ходили. Вместе в горком перебрались. Пока их не развело в разные стороны. Ротация у партийных чиновников в Советском Союзе была похлеще, чем у армейских офицеров.
Поришайло забросило в Брянскую область РСФСР. Филяшкин, у которого, вдобавок ко всем его неоспоримым плюсам, еще и тесть чуть ли не в ЦК партии оказался, очень скоро попал в Белокаменную. Он рос, как гриб после дождя. Так продвигался, как Поришайло и мечтать не смел. Андроповскую смурную, тяжелую годину Левка Филяшкин встретил, будучи крупной шишкой в Министерстве Внешней торговли СССР. Чуть ли не главком командовал, с Поришайло к тому времени и созваниваться перестал, даже открытки слать ленился. Как пошли андроповские разоблачения, аресты и суды, так пришлось Левке Филяшкину из окна собственного кабинета сигать. Прямо в бетон мостовой. Головой вниз. Сам Филяшкин скакнул, или товарищи помогли, Поришайло, конечно, не знал. И знать не хотел. Да и не в том суть была. Чем выше влез, г-м, тем больнее вниз лететь.
Поришайло, напротив, звезд с неба не хватал и лихой карьеры не сделал. Сидел в захолустье на сельском хозяйстве, пока поднятая Андроповым крутая волна не подхватила его на гребень и не понесла наверх. Поришайло занесло в Киев, где, как нам уже известно, он занял вакантное кресло первого секретаря Октябрьского райкома партии. Предшественника Артема Павловича, кстати, буквально накануне, увезли в больницу с инфарктом. После того, как комиссия партийного контроля принялась за проверку финансовых операций райкома. Игра шла такая, что из больницы прежний секретарь прямиком отправился на кладбище. Правда со всеми подобающими его рангу почестями.
Нельзя сказать чтобы методы, применяемые генсеком-гебистом,