Большой она успела откусить, маленький – сунула ему.
Он стоял в прихожей – как был – в пальто и шапке, жевал плохо пропеченную мякоть и думал: «Вот еще напасть. Так пописать хочется, а они мне этот пирог…».
Ирочка опять вышла проводить его на лестничную клетку и он опять уткнулся губами в ее губы. Она отвернулась и сказала:
– Ладно, пока…
Он решил действовать по-иному. Главным в его плане было заманить ее к себе. Повод для этого вроде бы находился. Но дальше возникало серьезное препятствие – у него не было магнитофона. Без музыки план рушился до основания. Только танцы могли помочь решить главную проблему. Никакой иной возможности привлечь Ирочку к себе он не видел.
Родители обещали купить магнитофон только к лету, а собственных средств не было ни копейки. Пришлось обращаться к двоюродному брату.
«А как ты его от меня потащишь?» – изумился брат. Действительно, как тащить через всю Москву этот здоровенный, старомодный ящик? Таких уже лет десять, наверное, не выпускали.
Но дотащил ведь как-то. На двух трамваях и метро. Нет, правильно говорят, что охота пуще неволи.
И, позвонив ей, сказал как бы между прочим:
– Приходи ко мне завтра.
Она помолчала, шмыгнула носом и сказала:
– Нет, не приду.
– Почему? – не понял он.
– Не приду и все, – зло сказала она.
– Но почему? – почти выкрикнул он сквозь грохот рассыпающихся надежд.
– Ты целоваться не умеешь, – сказала она.
– Как? – не понял он.
– Как все нормальные люди, – объявила она.
Открылись двери очередной электрички. Толпа опять заполнила платформу и потекла к эскалатору. Ирина Игнатьевна взяла его за локоть, весело взглянула в глаза и спросила:
– А как ты?
– Как все, – ответил он, отводя глаза. – Бегаю, суечусь.
– Интересно, а обо мне ты когда-нибудь вспоминал? – спросила она.
– Ну, милая моя, еще бы! – сказал он.
– Вот видишь! – назидательно сказала она. – А я и сейчас – ничего. Ведь, да?
– Еще бы!
– Но вы все такие, все такие…, – говорила, брезгливо морщась. – От вас ни за что внимания не дождешься. Вы все по собственным делишкам бегаете. Все у вас не то на уме. Нет, чтобы взять до проводить женщину до дома.
– Как же не бегать по делам! – сказал он. – Семью надо кормить.
– А я вокруг себя всех разогнала, – бодро сообщила Ириша. – Теперь одна.
– Ты всегда была примой всех наших школьных балов, – сказал он.
– Да уж! – охотно согласилась она. – Значит, и ты это помнишь?
– Еще бы!
Ему пора было уезжать и он оглянулся в ожидании поезда.
Обладание ею не имело бы для него никакого значения.
Измена
Свет люстры слепил ему глаза, но было лень встать и выключить. Он дожидался, когда это сделает Рита и мысленно торопил ее, пока она ходила по комнате, звенела флаконами на туалетном столике и заводила будильник. Люстру она, наконец, выключила.