влажные, теплые губы.
«Она не может догадываться ни о чем», – думал он. Как когда-то не догадывалась, что он поджидал ее возле работы, прячась от дождя под козырьком газетного киоска, как разглядывал ее в толпе, как шел за ней к метро, как желал, чтобы они были вместе.
Неужели даже его любовь к ней может пройти?
Она была его женой. Ему так не хотелось потерять её.
Cобирательный образ
В тот вечер у нее не было провожатого. Институтская дискотека закончилась, все разошлись, а она стояла под козырьком парадного подъезда, курила и делала вид, что пережидает дождь. Садовников стоял рядом, тоже курил и время от времени поглядывал на дверь, но так никого и не дождался.
– Домой пора, – сказала Юлечка и бросила окурок себе под ноги.
– Ты к метро? – спросил Садовников. – Тогда я с тобой.
Садовников напялил на голову маленькую несуразную кепку. При порывах ветра ему приходилось придерживать ее рукой. Но вид у него был очень важный: все-то он знает и все-то ему нипочем.
За разговорами они дотащились до «Варшавской», вышли из метро и под дождем добежали до автобусной остановки. Садовников сказал, что тащиться дальше ему никак не с руки, но записал номер ее телефона.
С тех пор они стали общаться. Бывало, он надолго пропадал и она напрочь забывала о его существовании. Но неожиданно звонил, нес нечто сумбурное и бравурное и старался дать понять, что опять сильно в чем-то преуспел.
Один раз она ходила с ним в театр. Возвращались, мирно беседовали о разных разностях; о начале романа не было и намека. В подъезде Садовников полез целоваться. От неожиданности она оттолкнула его не сразу. Он растерялся, смотрел на нее обиженными глазами и не мог ничего понять.
После этого он стал звонить чуть ли не каждый день. Она заставляла родителей говорить, что ее нет дома, молчала в трубку и, наконец, заявила ему, что не хочет его знать.
Три года, как закончили институт. Жизнь не то, чтобы ладилась. На примете никого не было. И тут опять он – легок и без помина. Позвонил, как ни в чем не бывало.
После двух встреч он пригласил ее к себе. Кормил на кухне жареной курицей и рассказывал о работе. Она смотрела на него и думала: «Не-а, ничего к нему нет. Даже обнять не хочется».
Сбросила с себя его руки, когда он попытался приставать, и встала, чтобы уйти. Он пожал плечами и сказал: «Ну и зря».
Потом был геолог с Алтая, за которого собиралась замуж, и почтенный доцент – большой поклонник порнографии. Но так получилось, что на периферии памяти осталось: да, встречался в жизни человек. Ухаживал бережно, как никто другой; и терялся, когда его отталкивала.
Нашла в старой записной книжке телефон и позвонила. Оказалось, что он так и не женился. И работа хорошая, и дела идут неплохо, а до сих пор один.
Она спросила:
– Так трудно кого-то найти?
– Искал, – сказал он. – Абы кого – не хочется. А не абы – не получается.
С тех пор они опять перезванивались. Ей казалось, что у них есть общие темы.
Позвонила