его вперед и подвинул огромный покатистый булыжник, заблокировав проход. Снаружи раздавались раздосадованные крики преследователей. Они тарабанили по скале, но сдвинуть преграду не смогли.
Глокк устало навалился на стену и пытался отдышаться. Его спаситель тем временем копошился во тьме, пока не запалил короткую лучину. Яркий свет на мгновение ослепил Глокка, отчего он заслонил глаза рукой.
– Кто ты такой? – спросил он, силясь разглядеть незнакомца сквозь пальцы. – Откуда ты знаешь, что я богородный?
– О, ну это несложно, – хмыкнул тот. Он говорил с неприятным цокающим акцентом. – Ты смуглокожий, значит, южанин, а еще лысый и безбровый, значит, богородный от Лема. Или как мы зовем его, от Беле́на. Огонь и волосы – вещи несовместимые, – он довольно хохотнул, поднимая с земли сумку. На его руках блеснули браслеты из темной стали.
Когда глаза Глокка привыкли к свету факела, он сумел рассмотреть спасителя получше. Высокий и тощий, облаченный в истрепанный и засаленный балахон, укороченный до колен, и подпоясанный обрывком веревки. Его светловатая копна грязных спутавшихся волос ярко выделялась на фоне темной щетины. В глазах залегли глубокие тени; выглядел он так, будто не спал неделями. А зеленоватый оттенок его кожи явно говорил о том, что он не из этих земель.
– Хорошо, но кто же ты, Пекло тебя побери? – зло спросил Глокк, убирая руку от лица.
– Мое имя Друст, – поклонился мужчина, – и я тоже богородный, от Лира, то есть от Хлада по-вашему.
– По-нашему? Откуда ты?
– Я из далеких земель Древомарья.
«Значит, ты лесолюб. Видал таких, когда-то».
– И какого черта ты забыл в этой выгребной яме? – поинтересовался Глокк, вытирая с предплечья засохшую кровь.
– Мы поговорим в другом месте, – сказал Друст и жестом предложил отправиться дальше по коридору. – Мы здесь облюбовали неплохое местечко. У нас есть еда и вода.
– У кого это у нас? – настороженно спросил Глокк.
«Не хотелось бы спастись от разъяренной толпы, только чтобы попасть на обед к шайке местных людоедов».
– У богородных! Таких же, как ты и я. Пойдем же!
Глокк кивнул.
– Ты первый.
– Как, говоришь, тебя называть? – оглянулся Друст.
– Веди, – рыкнул Глокк.
Пожав плечами, Друст повел его по узкому, петлявшему туда-сюда коридору. Горная твердь угрожающе нависала над головой и то и дело придавливала их к земле. Сквозь тесные проемы приходилось пробираться на четвереньках. Дым от факела разъедал глаза и нос. Цепь, что сковывала запястья, мешала и цеплялась за камни и расщелины. Широкоплечий Глокк едва протискивался через смыки скал, обдирал о них кожу на руках и груди.
Но тонкий как щепка Друст, не обращая внимания на спутника, с легкостью скользил по тоннелю. Глокк проклинал чертового древомарского безумца, с каждым шагом все сильнее желая вернуться к толпе маньяков, поджидавших снаружи. Он мало чего боялся в этой жизни. Но оказавшись зажатым в теснине,