человек с такими уникальными психическими свойствами, лежал под настилом и слушал звуки смерти, приближавшиеся к нему. Звуки смерти с каждой секундой становились всё явственнее, всё отчётливее. Они были заглушены топотом маршировавших римских солдат, каждый удар ног которых по доскам отдавался под настилом барабанным боем. Арс всё же сумел выделить в этом шуме стоны, издаваемые умирающими людьми, треск костей и теперь слышал только их. Это так же было свойством его психики – уметь слышать то, что большинству людей недоступно. Смерть, шагавшая в строю римских солдат, надвигалась неотвратимо.
Настил с мёртвых галлов сняли только после захода солнца. Плотники, при свете факелов и в полной тишине, таскали окровавленные доски, складывая их на повозки. Причудливые тени, рождаемые языками факельного пламени, были подобны на гротескных чудовищ, выбравшихся из бесконечных глубин мрака, чтобы охотиться на улетающие души галлов. Лишь изредка тишину нарушала брань очередного неудачника, который из-за собственной оплошности поскользнулся в луже свернувшейся крови.
Начальник стражи Нумерий Гней, в поисках малейших признаков жизни, с факелом в руке внимательно осматривал каждого раздавленного галла, чтобы собственным мечом даровать мученику спасительную смерть. Когда сняли первый настил, по состоянию трупов он понял, что живых искать нет смысла, но обязанности свои Нумерий выполнял добросовестно, потому подходил к каждому мертвецу. Если обманчивый свет танцующего пламени вводил его в заблуждение, он доставал из сумки зеркальце и присев на корточки, подносил отполированную сталь к губам мертвеца. Но в этой импровизированной чудовищной давильне никто не выжил.
Каково было его удивление, когда один из двух в последней паре связанных за щиколотки галлов оказался жив. Галл был в сознании и лежал, не издав ни одного звука, не смотря на обе переломанные руки. Он был одним из тех, кто решил облегчить себе дыхание, упершись ладонями в настил. Из правого предплечья торчали обломки лучевых костей, а из разорванных острыми сколами вен ещё текла густая кровь. Левая рука так же была сломана в предплечье, но открытых ран не было. Зато был раздроблен локоть. На его счастье, получив эти травмы, он тут же потерял сознание и очнулся только после того, как с его груди сняли настил. Он смотрел на начальника стражи безучастно, как смертельно раненый зверь смотрит смиренно на своего убийцу.
Нумерий Гней внимательно оглядел землю вокруг галла и сразу понял причину его чудесного спасения. Буковые колья, вбитые в землю в конце пандуса для удержания настила на месте, сыграли свою роль в тот момент, когда под натиском колесницы, первой въехавшей на подиум, помост подался вперёд, тем самым увеличив высоту между досками и грудью этого человека. Если бы не буковые колья, помост сместился бы вперёд и после спуска колесницы с настила, тело несчастного, несомненно, выглядело бы так же плачевно, как и тела первых раздавленных галлов. Своим спасением это галл был