вскинув брови. Туше.
– Ну, по крайней мере, если ты сам их об этом не просишь, – исправился я, думая обо всех друзьях в зале, которые регулярно делали из меня отбивную.
– Что ты сделал? – спросил я, пытаясь понять. – Ты чем-то ее расстроил? Или она просто задира?
– Я сказал ей, что она похожа на борца сумо, – тихо ответил он.
– Так и сказал?! Ох, Генри… Только не это…
Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не рассмеяться. Я даже прикрыл рот, чтобы Генри не заметил, как у меня подрагивают губы.
Тот выглядел абсолютно подавленным.
– В Японии борцы сумо считаются героями! – настаивал мальчик.
– Генри-и-и, – простонал я. – Она тебе нравится?
Он кивнул.
– Круто. И почему?
– Борцы сумо очень сильные.
– Чувак, да ладно тебе! Эта девочка нравится тебе не потому, что она сильная!
Генри изобразил недоумение.
– Стоп. Или поэтому?
Теперь пришла моя очередь недоумевать.
– Среднестатистический сумоист весит больше ста восьмидесяти килограммов. Они огромные.
– Но она не огромная, ведь так?
– Нет.
– Она похожа на борца сумо?
Генри покачал головой.
– Нет. Но она большая… может, больше остальных девочек? – допытывался я.
Он кивнул. Ладно, мы подбирались к истине…
– Значит, она ударила тебя, когда ты сказал, что она похожа на борца сумо.
Снова кивнул.
– Поставила тебе синяк и разбила губу.
Генри еще раз кивнул и слабо улыбнулся, словно чуть ли не гордился ею.
– Зачем ты это сказал, Генри? Ей это определенно не понравилось.
Даже не представляю, какая девушка могла бы посчитать это комплиментом.
Генри, явно разозлившись, сцепил челюсти и сжал волосы в кулаках.
– Сумоисты крутые! – воскликнул он.
– Приятель, я все понимаю. Общаться с девочками очень сложно. Я только и делал, что ляпал глупости, когда впервые провожал Милли домой. Повезло, что она меня не избила.
– Амелия не борец! – Генри немного посмеялся, отпустил волосы и сделал глубокий вдох.
– А вот в этом ты ошибаешься. Она борец. Просто другого типа.
Мы оба замолчали на минуту, обдумывая эти слова.
– Она м-мне н-нравится, – грустно произнес с заиканием Генри, будто это простое предложение далось ему труднее, чем целая череда спортивных фактов. Может, так оно и было.
– Потому что она сильная, – повторил я, надеясь, что он что-нибудь добавит.
– Да.
– Она хорошо к тебе относилась? В смысле до того, как ударила тебя в лицо.
– Да, – Генри яростно закивал. – Как телохранитель.
– Она присматривала за тобой?
Снова кивнул.
От облегчения у меня закружилась голова, и я рассмеялся.
– Значит, никто – ни великаны, ни качки – не донимает тебя?
Генри медленно покачал головой.
– Прости, – прошептал он. – Я все испортил.
– А