тоже протягивая свою крошечную руку. Я чуть не рассмеялся. Ее голос был невероятно милым и высоким.
Я быстро пожал ее ладонь, а затем скрестил руки на груди и посерьезнел.
– Ты нравишься Генри. Он считает тебя крутой и только о тебе и говорит.
Ее брови подскочили вверх, но ее явно больше удивило то, что Генри доверил мне свои чувства, а не то, что она ему нравится.
Девочка на минуту перевела взгляд на Генри, и ее лицо смягчилось. Тот же уперся лбом в шкафчик, словно от всей этой беседы ему стало дурно.
– Ему очень жаль, Аюми. Он не пытался сказать, что ты похожа на сумоиста. Генри пытался сказать, что уважает тебя, как японцы своих борцов.
Генри яростно закивал, ударяясь головой о шкафчик. Я закинул руку ему на плечи и отодвинул назад, чтобы он ненароком не вырубил сам себя.
– Тем не менее он считает тебя сильной. Ты определенно умеешь работать кулаками.
Я многозначительно посмотрел на лицо Генри, и Аюми стала красной, как помидор. Вряд ли эта тема нуждалась в дальнейших обсуждениях. Я лишь надеялся, что в следующий раз она хорошенько подумает, прежде чем превращать в лепешку бедного Генри. Девочка или нет, но людей бить нельзя. Особенно таких, как Генри.
– И если вдруг захочешь потусоваться с «Командой Тага», со мной и Генри, приходи в любое время. Друг Генри – мой друг.
– Хорошо, – пропищала она, и я попытался представить ее достаточно разъяренной, чтобы начать размахивать кулаками. Должно быть, Генри всерьез ее взбесил.
Прозвенел звонок, и Генри подпрыгнул. Дети захлопнули шкафчики и начали расходиться по классам.
– Генри, увидимся завтра в зале после уроков, ладно?
Он улыбнулся и кивнул. К его лицу вернулся цвет, а хватка на лямках рюкзака ослабла.
Я взъерошил ему волосы, по-мужски приобнял одной рукой и, уходя, услышал, как он щебечет о моем списке наград своей подружке.
– Давид «Таг» Таггерт, претендент на чемпиона в полутяжелом весе с послужным списком из восемнадцати побед, двух поражений и десятью нокаутов…
– Ты не можешь содержать Генри на зарплату танцовщицы, – сказал я.
Даже несмотря на повышение. Я снова провожал Милли домой после работы, как делал уже две недели. Я так и не нашел замену Моргану и по-прежнему проводил слишком много времени в баре. Но мне все равно – и причина тому идет рядом.
– Нет. Но к счастью для нас, мама все хорошо спланировала. У нее был полис страхования жизни, и дом полностью принадлежал ей. Ее семья владела им целую вечность. Да и отец отдал ей приличную сумму денег… возможно, ты слышал о нем. Андре Андерсон? Он играл за «Сан-Франциско Джайентс» – игрок первой базы. Я не знаю, чем он сейчас занимается.
– Черт меня побери! – удивленно воскликнул я. – Я помню его.
Амелия кивнула:
– Мы считаем, что именно поэтому Генри так зациклился на спорте. Ему было всего пять, когда отец ушел из семьи. Знаешь, как игроки изучают записи матчей? Вот и Генри делает так же. У мамы были диски с играми и репортажами папы – со всеми, которые ей