только позволить слезам иссякнуть и, успокоившись, вернуться за столик. Придётся, конечно, объясниться с Денисом и прогнуться. Через не хочу. Для своей же пользы. Или, как сказал он – для перспективы в будущем…
В туалет периодически заходили женщины. Они, наверное, думали, что пустая запертая кабинка неисправна и прекрасно обходились двумя другими, и если бы только видели меня! Я, пожалуй, выглядела комично: в дорогом парчовом жакете, в кожаных обтягивающих брючках и замшевых ботфортах – да верхом на унитазном бачке! Самой смешно, если бы не грустно… И ведь что ещё было обидно – даже несмотря на правоту Дениса, моё мнение не учитывалось! Вообще! Как будто он имел право в одностороннем порядке указывать мне, что делать! Как будто имел право повышать на меня голос, смотреть вот так – пронзительно, насквозь, так что хоть под землю проваливайся… Тоже мне, папашка нашёлся! Как будто некого ему поучать! Разобрался бы для начала со своей семейкой!
Когда дверь снова открылась, я почему-то сразу поняла, что это Денис. Замерла, стараясь не дышать. Вошедший проверил две открытые кабинки, постучал в мою.
– Люд? Люд, ты здесь? – недолгая пауза. – Слушай, вот если бы не рука, я б сейчас через верх к тебе залез, вот правда. – На верхний край передней стенки-ширмы легли пальцы здоровой руки. – Хотя, в принципе, знаешь, зашили два раза, зашьют и третий, так что…
– Не надо! – поспешно перебила я. – Иди за столик, я сейчас.
Задержавшись у зеркала, подтёрла поплывшую тушь, высморкалась. Глаза покраснели, конечно, но в целом… Вот что я делаю, а? Психанула, как ребёнок, честное слово! Причём, это уже который раз за последние сутки? Как там сказал Денис – вынос мозга? Угу, он самый. В общем, выходить было как-то стыдно… А с другой стороны – то, что Денис пришёл за мной приятно грело душу и, если прям откровенно, теперь даже самой хотелось явиться к нему с повинной, повиснуть на шее и, положившись на сильные плечи, отдать все эти заботы ему. Сказал так лучше, значит лучше. Разве это не проще, чем мучиться выбором, метаться между «хочу» и «надо» и бояться, что прогадаю?
Он ждал возле гардероба, в руках – моя сумочка и шубка, и даже виду не подал, что что-то произошло. Спокойно помог одеться, подставил локоть…
– Машков, твою мать! – раздался сверху пьяненький окрик. – Какого хрена? Решил слинять по-тихому?
Я испуганно глянула на Дениса. Зоя мне нравилась, нравились её простоватые манеры, её броские, несмотря на неизменный чёрный цвет наряды, слегка душный, дурманяще-сладкий парфюм, блондинистое пышное безумие на голове… Шикарная женщина, так и хотелось назвать её шальной императрицей! Но всё-таки разговаривать с Денисом в таком тоне – это перебор. У него может замкнуть, и тогда я даже к её бухгалтеру на побегушки не попаду… Не говоря уж о тренерстве.
– Хоть Милаху свою мне оставь! Она у тебя заслужила, между прочим, грандиозную пьянку, а ты её под замок волочишь, кощей бессмертный, блядь…
Говоря, Зоя спускалась к нам, одновременно пытаясь прикурить.