Так, путем созерцания, мы всегда будем видеть ее обозначенной как то, что мы привыкли называть в естествознании „силой“. Нам известно также и ее видимое проявление – движение. Итак, для человеческого созерцания Бог предстал в качестве движимой первородной материи. Если мы спросим себя, какая форма состояния имела то первичное явление, то наше понимание поучает нас: Божественное ступило из потустороннего мира, из пространства, времени и причиноследственности, перейдя в явление. И его пути откровений, дошедшие до человека, предстают совершенно постепенным и явным становлением его воли при последовательном порабощении времени, пространства и причиноследственности. Итак, из этих двух фактов мы узнаем, что, разумеется, то первородное пространство и время были все же менее угнетены по сравнению с последующими формами проявления в Мироздании.»
«Таким образом становится вдруг тот естественнонаучный факт, который с тех пор был только описательно упомянут, весьма большою значимостью. Три формы состояния вещества, являющиеся «космической», «газообразной, жидкой и твердой формой субстанций», ведут себя совершенно иначе по отношению к пространству. Газ менее угнетен по сравнению с жидкими и твердыми телами. Он не обладает формой и объемом, заполняя собой любое пространство и не заботясь о присутствии другого газа. Такое проникновение в пространство довольно ярко напоминает о потустороннем мире и, таким образом, воплощает собой старейшую из всех форм состояния «космической субстанции». Как и в интуитивном ведении народов, с давних пор было известно, что это вездесущее проникновение газообразных веществ являет собой нечто, что лишний раз напоминающее нам о природе Творца. Итак, образ первого явления Мироздания, безусловно, несет для нас ту форму агрегатного состояния, в которой мы и наблюдаем газы сегодня.
Подвижный первородный туман предстает перед нашим взором как пример действия или следствия Божественной воли: стать явлением.
Но если тот, пока не угнетенный пространством первородный материал, стал нам необходим в качестве первой ступени явления, ввиду того, что создание представляет собой постепенное, плавное и ясное становление нового мира волеизъявления Творца, то тогда ожидаем мы предшественника того самого материала, который еще так сильно напоминает тот материал, находящееся за пределами пространства, времени и причин следственной связи. Этот материал, что мы пока не вправе именовать «материалом» как таковым: ведь оно со своей стороны еще менее угнетено формами явления пространства, времени и причиноследственности, нежели тот самый первородный материал. Он (материал-предшественник) наполняет и пронизывает все пространство, не нуждаясь во времени. Он проникает не только в газообразные, но и в жидкие и твердые тела – словно бы их вовсе не существовало. Причиноследственность будет востребована лишь тогда, когда она не объединится