одна, Катриона летела сквозь комаррскую ночь, на сердце у нее чуть полегчало, и она попробовала представить себе, что летит куда-то в совсем другое место, все равно куда, лишь бы продлить это райское одиночество. Наслаждение есть отсутствие страдания; может, оно значит и еще что-то, но сейчас Катриона не взялась бы это доказывать. Ни страдания, ни других людей, которым от тебя все время что-то надо. Именно так она представляла себе рай. Недосягаемый рай.
И вообще у нее нет никакого «другого места». Она даже не может взять Никки и вернуться на Барраяр – сначала надо заработать на проезд, или занять денег у отца, или у братьев, с которыми она давно не поддерживает отношений, или у дяди Фортица. Думать об этом было неприятно. «Мало ли что тебе неприятно, дорогая, – оборвала она сама себя. – У тебя есть цель. И ты будешь делать то, что потребуется».
Яркие прожектора опытной станции, одиноко стоявшей на пустой равнине, пылали заревом на горизонте, притягивая взгляд с расстояния в несколько километров. Катриона летела над вьющейся черной шелковистой лентой реки, что протекала мимо станции. Приблизившись к станции, Катриона различила на стоянке несколько флаеров и нахмурилась. Значит, Фоскол соврала, сказав, что все улетели и некому подвезти Тьена. С другой стороны, может быть, Катрионе удастся вернуться в Серифозу с кем-нибудь еще… она не позволила себе развернуть флаер в воздухе, а вместо этого приземлилась на парковке.
Она поправила респиратор, подняла крышку кабины и пошла к зданию конторы, надеясь, что встретит кого-нибудь и договорится, чтобы ее подвезли обратно, прежде чем наткнется на Тьена. Она коснулась панели управления воздушного шлюза, и шлюз открылся. Здесь ничего не запиралось – не от кого было. Катриона свернула в первый же освещенный коридор и позвала:
– Ау!
Никто не ответил. Похоже, тут никого нет. Примерно половина комнат была пуста и гола; в остальных, на взгляд Катрионы, царил развал и хаос. Вот открытый комм, выпотрошенный и… оплавленный внутри, что ли. Должно быть, какая-нибудь серьезная неисправность. Шаги Катрионы отдавались гулким эхом, пока она шла по пешеходному переходу в производственное здание. «Ау? Тьен?» И здесь никто не ответил. В двух больших сборочных цехах было сумрачно и страшновато, и пусто. «Есть здесь кто-нибудь?» Может, Фоскол и не соврала, но тогда что делают на стоянке все эти аэрокары и флаеры? Куда делись их владельцы, и на чем? «Он будет ждать вас снаружи на северо-западной стороне…» Катриона имела весьма смутное представление, какая сторона здания северо-западная, и втайне надеялась, что Тьен поджидает ее на посадочной площадке. Нервно вздохнув, она поправила респиратор и шагнула на дорожку. Обойти вокруг здания можно за несколько минут. Я хочу улететь обратно в Серифозу. Прямо сейчас. Все это очень странно. Она медленно начала обходить здание слева, ее шаги гулко звенели по бетонному полу в холодном ядовитом ночном воздухе. Дорожка вела наверх, к бетонному основанию дома, и дальше вдоль стены. С внешней стороны