принадлежала эта блестящая идея?
– Я… я уже не помню, как мы пришли к такому решению. Мы с Тьеном так решили вместе. Я была совсем молоденькой. Мы только что поженились, у меня в голове бродили глупые романтические идеи… Думаю, тогда мне это казалось героизмом.
– Сколько вам было лет?
– Двадцать.
– А! – Его губы искривились в странной усмешке, которую она не могла истолковать. Эдакая смесь иронии и сочувствия. – Ясно.
Почему-то приободрившись, Катриона продолжила рассказ:
– Идея Тьена заняться лечением дистрофии Форзонна так, чтобы никто об этом не пронюхал, заключалась в том, чтобы отправиться на лечение куда-нибудь подальше от Империи. И таким образом лечение становилось гораздо дороже. Мы пытались сэкономить на это деньги годами, но почему-то все время что-то шло не так. Собрать нужную сумму никак не удавалось. Но последние месяцев пять-шесть Тьен мне непрерывно твердил, чтобы я прекратила дергаться, что у него все под контролем. Только дело в том… Тьен все время это говорил, так что я даже перестала обращать внимание на его слова. А потом, прошлой ночью, когда вы легли спать… Я слышала, как вы ему прямо сказали, что хотите, чтобы сегодняшняя проверка его департамента была внезапной, я собственными ушами это слышала… Он ночью встал и позвонил администратору Судхе, чтобы предупредить его. Я слушала их разговор… и услышала достаточно, чтобы понять, что они проворачивают какую-то финансовую махинацию, и я очень боюсь… Нет, я уверена, что Тьен брал взятки. Потому что… – Катриона остановилась и перевела дыхание. – Я взломала комм Тьена нынче утром и просмотрела его финансовые файлы. – Она подняла глаза, чтобы увидеть реакцию Форкосигана. Его губы опять скривились в усмешке. – Извините, что обрушилась на вас тогда за то, что вы взломали мой, – робко добавила она.
Форкосиган открыл было рот, снова закрыл и слабым движением пальцев попросил ее продолжать. Он сполз чуть ниже на сиденье, слушая ее с огромным вниманием. Слушая…
Катриона поторопилась продолжить, но не потому, что боялась, что ей не хватит мужества – в данный момент у нее практически все чувства как-то атрофировались, – а спеша закончить до того, как вынуждена будет замолчать от полного изнеможения.
– У него было как минимум сорок тысяч марок, о происхождении которых я не имею ни малейшего представления. Но уж точно не с жалованья.
– Было?
– Если сведения на его комме верны, эти сорок тысяч и еще взятые в кредит шестьдесят он потерял на акциях комаррского торгового флота.
– Все?
– Ну, не совсем все. Примерно три четверти. – Видя его изумление, она добавила: – Тьену всегда так «везло».
– Я всегда говорил, что человек – сам кузнец своего счастья. Впрочем, я довольно часто был вынужден брать эти слова обратно, так что с некоторых пор повторяю их гораздо реже.
– Ну… я полагаю, что в этих словах есть значительная доля истины, иначе почему ему просто хронически не везло? Единственным общим фактором во