замечал её присутствия, и Тия вновь подумала о том, какая тяжёлая судьба ожидает Эмиль.
Когда карета остановилась, Тилия, выглянув из неё, удивилась, ведь она считала, что они сразу поедут в храм, а оказалось, что Кармол до церемонии решил поговорить с Фейкусом. Пройдя за Падосом в особняк, Тия увидела Фердина, стоящего с безразличным видом рядом с родителями, однако взгляд графа ожил, как только он увидел Тимилию. Подав ей руку, Фердин провёл Тию в зал и она спросила:
– Невеста уже в храме?
– Только что изволила встать с постели, – усмехнулся брат Эмиль.
– Как? Церемония ведь назначена на десять часов.
– Да, но моя сестра привыкла к тому, что её везде ждут, потому она и не торопится.
Позавтракав, и не поздоровавшись с племянницей жениха, дочь Фейкуса поднялась в свою комнату. Сожалея о поведении сестры, Фердин сказал:
– Вы не сердитесь на неё, Тимилия. Эмиль с детства была высокомерной и требовала преклонения. Матушка во всём уступала и теперь моя сестра стала такой, но думаю, жена Кармола изменит свои привычки, ведь граф не станет терпеть капризов и приучит к порядку. Хотя Падос и обещал Эмиль свободу, сдаётся мне, что получит она совсем не то, что ожидает.
– И вам не жаль сестру? – спросила Тия.
– Нет. Бить её муж не посмеет, а вот укротить буйный нрав, привив своей жене покорность, может. Это замужество пойдёт на пользу Эмиль.
– А если бы она приняла предложение Эмирейка?
– Мой друг стал бы несчастным человеком, не уважаемым и не любимым. Эмиль использовала бы его положение и золото, а потом оставив, жила бы в своё удовольствие в столице, а не в далёком поместье.
– С Падосом так не получится?
– Кармол поместит жену в чёткие границы дозволенного, уже в этом году моя сестра вспомнит о нежных сонетах и стихах, что ей посвящали молодые влюблённые. Эмиль пожалеет и о том, что выбрав богатство и старого мужа, отказала Эмирейку, – уверенно произнёс Фердин.
Через полчаса кареты медленно выехали из ворот и покатились к храму, где их четыре часа ждали приглашённые на церемонию священник и гости. Обряд был проведён быстро, ведь Кармол сказал, что его ждёт король. Сразу после того, как жениху и невесте надели на руки кольца и объявили мужем и женой, Падос, взяв Эмиль за руку, вышел из храма. Посадив жену в карету, и отвезя к родителям, он вернулся в свой особняк, где его ожидала Тимилия.
Советник правителя Духчара мрачно посмотрел на синеглазую девушку, а она попросила графа присесть в кресло, положить руки на колени и закрыть глаза. Зная, что Тилия излечила хромоту Надэльиль Пунсар, Кармол не стал возражать. Опустившись на колени, девушка приложила ладони к его кистям и представила, как Падос молодеет. Волосы на голове графа темнеют, а тело наливается жизненной силой. Спустя несколько минут, Тимилия, у которой заболела голова, и занемели руки, обессилено отстранилась от него.
Поднявшись и обойдя Тилию, Кармол подошёл к зеркалу и, увидев свои потемневшие волосы, подтянутую