невероятным, что эта каморка с низким потолком и полом, выложенным белыми каменными плитами, может так притягивать. И всё-таки отсюда не хотелось уходить. Хотелось смотреть в квадратное, чисто вымытое окно, как перемигиваются фонари на вечерней улице, создавать с помощью пальцев театр теней на гладко отштукатуренной стенке и вбирать в себя неповторимый дух помещения, где обитает живой, хоть и укрощённый, огонь.
– Сделать бы тут кафешку, – сказал Ленни.
– Уже была, – отозвался Амбер. – Для оболтусов вроде тебя, которые именовали себя студентами. Они тоже читали все примечания мелким шрифтом, а потом удивлялись, что у них упало зрение или покривилась шея.
– Понятно, – сказал Ленни, пропустив последнее замечание мимо ушей. – А что с ними стало?
– Сейчас мало кто получает образование. Работа и так есть, а для развлечений не хватает времени.
Амбер чуть помедлил и спросил:
– Ты-то что решил?
– А он работает, – Рамзес удобно развалился в кресле, сложив на животе руки, и зевнул. – Видишь, как вкалывает!
Амбер вздохнул. Что-то подсказывало ему, что в изучении обычаев Немира Ленни не станет ограничиваться книгами. Он не желал мешать этому процессу, хоть и предвидел всевозможные трудности. Иные души были как минные поля, иные – как горные отроги. Души-озёра были чисты и зеркальны. Амбер обладал широкой душой. На её бескрайних просторах можно было развить безумную скорость.
С того случая прошло несколько дней, ничем не отмеченных в памяти Ленни. Однажды он, как обычно, сидел в библиотеке, чихая от пыли над каким-то древним манускриптом, который оказался абсолютно нечитаемым. Ленни протёр слезящиеся глаза и вдруг ощутил нечто, что сперва принял за чей-то настойчивый, хоть и безмолвный призыв. Он растерянно огляделся, убеждаясь в полном своём одиночестве, и вдруг понял, кто его звал. В зарешеченное окошко стучался солнечный луч.
«Несмотря ни на что, там до сих пор весна», – подумал Ленни. А ему казалось, что он провёл над книгами несколько месяцев.
Амбер очень удивился, увидев Ленни на пороге кухни в неурочный час.
– Да ты никак забыл ботинки! – изумлённо воскликнул он, глядя, как тот переминается босыми ногами на холодном полу.
– Я не про ботинки, – проникновенно сказал Ленни, – я про другое. Можно мне пойти пройтись?
– Давно пора, – сказал Амбер. Потом выглянул из кухни и крикнул вслед: – Я-то думал, ты уже весь дом успел обойти!
Ленни остановился не сразу, а когда он обернулся, Амбера на пороге кухни уже не было. Ноги понесли Ленни дальше, и уже на лестнице его нагнала мысль, доселе беспокойно буравившая подсознание. «Понял ли он, что я собираюсь выйти на улицу?» – в растерянности подумал Ленни. Солнечные лучи, выскользнувшие из оконных витражей, гладили его по голове и робко тянули за волосинки. Ленни вернулся в комнату, надел ботинки и вышел на свою первую прогулку.
Было раннее