освещаешь своей красотой
И ласкою быт? Чтишь ли мать и отца?
Своим убежденьям верна до конца?
Подумай, девица. А ныне ступай.
Молиться пора. Я прошу, не мешай!»
И он отвернулся. Да с полным ведром
Ушел, на утес поднимаясь с трудом.
Девчонка стояла, смотрев ему вслед,
И солнце ласкало ее силуэт.
Всю ночь прокрутилась в постели она.
«Какой нежный голос…а взгляд! Влюблена
Быть может, в него? Но мужчина – монах,
Душой в небесах, ну а я – только прах
У ног его сильных. Его бы обнять…
Хочу добрый голос услышать опять!»
Девчонка неделю с рассветом встает,
Корзинку хватает и к двери идет.
«Опять за грибами?» – Подруга лежит.
«Мой отпуск кончается!» – Дева спешит.
И вот день последний в деревне настал.
Едва только дождик мочить перестал,
Девица в сапожки и плащ – за порог.
За нею кот Барсик, да тут же промок!
Вот мостик, тропинка, с избушкой родник.
«Тебя очень жду! В это время привык
Спускаться от скита с ведром ты сюда.
И где же ты ходишь? Какая беда
Сейчас задержала? И как мне сказать
Те мысли, что душу готовы терзать?
Пускай ты – монах! А я – просто люблю…
Иди же сюда! Я отказ не стерплю!»
Отшельник спускался к ручью за водой.
Влас черный разбавился прядью седой.
Девица стояла и молча ждала.
Воды зачерпнул и застыл, как скала.
Потом, повернувшись, сказал: «Бог храни
Тебя в твоей жизни печальные дни…»
«Постой!» – Та метнулась стрелою к нему. –
«Неужто тебе не понять самому,
Что лучше тебя мне нигде не найти,
Ну разве у нас нет иного пути?
С тобою хочу проводить день и ночь…»
«Послушай», – спокойно сказал, – «Евы дочь,
Ты жаждешь того, что увы, не достичь.
Попробуй, однако, понять и постичь,
Что кроме тебя и желаний твоих
Есть много занятий и думок иных,
И вовсе не значит, что в чьей-то судьбе
Есть место и время, желанье тебе,
Капризам твоим потакать. Ты смирись.
И с чувством бесовским сама разберись».
Ведро подхватил и поднялся на мыс.
Девчонка, рыдая, по тропочке вниз.
Наутро монах по реке в монастырь,
К отцу-настоятелю. Дверь во всю ширь
Рукой распахнул, на колени упал:
«Прости меня, Отче, что не оправдал
Надежд твоих светлых, доверья ко мне…
Я видел ее. Что жило в полусне,
В измученном сердце, проклюнулось вновь».
Рукой сжал лицо: «Виновата любовь…»
«И что же ты делал?» – «Молился и рвал
Себе кожу в клочья. Как будто бы вал
Накрыл и понес меня в мутной волне…
Но я устоял, хвала Господу!» – «Мне
То слышать отрадно, что с искусом ты
Смог справиться, мальчик. Отринь те мечты,
Что скрыли на время Божественный