себе виллу. Она продолжила:
– Теперь солнце. Вроде бы оно садится, хотя дело происходит летом всего через несколько часов после ланча.
Он тихо рассмеялся.
– Вы очень внимательный читатель.
– Боюсь, я ужасный перфекционист.
– Но вы решили, что эти ошибки были сделаны специально?
– Прощу прощения, если это не так. – Она немного смутилась и поерзала в кресле. – Просто большинство этих деталей казались чужеродными в тексте. Будто их вставили туда специально, только для того, чтобы появились эти нестыковки.
Он снова вытер лоб.
– Я весьма впечатлен, Джулия. – Он коснулся ее руки. – И вы совершенно правы. Я добавлял нестыковки в свои рассказы, чтобы проверить, смогу ли я ввернуть их так, чтобы читатель не заметил. Это была такая игра. Вздорная привычка. Я впечатлен, что вы заметили это.
– Спасибо, – сказала она слегка неуверенно и помолчала минутку, сверяясь со своими записями. – Еще я подумала, что, учитывая повторяющиеся упоминания жары и красного пейзажа, этот рассказ как бы изображает Генри в аду. Это не так?
– Интересная теория. – Грант помедлил. – Почему у вас сложилось такое впечатление?
Джулия провела пальцем по заметкам, сделанным вверху страницы.
– Сведенборг описывает ад как место, в котором обычные законы пространства и времени не работают. Этим могло бы объясняться невозможное расположение объектов и странности хронологии. Когда в окне появляется лицо Меган, сияние ее силуэта названо демоническим. А в первой фразе, которую Меган произносит в рассказе, вполне недвусмысленно заявлено: «Это ад». Есть даже цитата из Мильтона, когда Генри обыскивает дом.
Грант поднял руки, изображая капитуляцию.
– Опять-таки тонко подмечено. Вероятно, вы правы. Должно быть, я думал об этом подсознательно, когда писал рассказ. Но это было так давно, что я не могу утверждать этого наверняка.
– Что ж, если мы считаем, что это намеренные неточности, – она вернулась к исходной теме разговора, – тогда в самом рассказе я почти ничего не хочу менять.
Он снял свою белую шляпу и повертел ее в руках.
– Тогда позвольте мне объяснить, как все это связано с моей математической работой. Ведь это главная причина, по которой вы здесь, не так ли?
– Это может быть весьма полезно, – ответила Джулия.
Грант откинулся на спинку кресла, пощипал себя за подбородок, раздумывая, с чего лучше начать.
– Эти рассказы возникли в качестве иллюстрации к научной работе, которую я написал в тысяча девятьсот тридцать седьмом году, исследуя математическую структуру детективных историй, в которых расследуется убийство. Я назвал ее «Комбинаторика детектива». Она была опубликована в небольшом журнале «Математический досуг». Реакция последовала положительная, хотя работа получилась довольно скромная. Но детективные истории были очень популярны в то время.
– Да, – согласилась Джулия. – Это был, как сейчас говорят, золотой век детектива. А вы в то время