в действии. И все на общественном контроле. Не забывайте о том, что взамен выполнения бизнесом социальных обязательств, город предоставляет существенные выгоды – порядок, прогнозируемость будущего. А главное, безопасность – преступность на нуле, за исключением редких эксцессов с поправкой на курортность. Быть порядочным выгодно.
– Получается, вы, опять же, воссоздали Советский Союз в миниатюре? Не лучше ли было бы создать нечто новое, а не возвращаться к старому?
– Я же только что объяснял. – Лугинин развел руками. – Мы и создали нечто новое на базе хорошо известного. Семьдесят лет истории куда денем? Выбросим на свалку? На мой взгляд, мы должны взять самое лучшее, что было у нас в разные эпохи, плюс лучший мировой опыт. И в результате такого симбиоза родится нечто новое, выдающееся, лучшее. И, по-моему, у городского начальства это неплохо получается. «Азов-Сити» никто не хотел строить – дешевле обходились подпольные казино в столице. Как только рядом появился богатый город, быстренько отстроился. Богатый, в первую очередь, как сумма богатств каждого горожанина. Мы уже начинаем конкурировать с Москвой, краснодарцы в шутку и всерьез предлагают перенос столицы края в Калтыг. Именно это «власть» не может мне простить, а не мое якобы криминальное прошлое. Оно у всех было такое. У всех, кто разбогател в девяностые, от этого никуда не денешься, с этим приходится жить всю оставшуюся. Кто-то ищет и находит оправдания, но… в отличие от назначенных олигархов, мне нечего возвращать народу – я у него не отнимал ни недр, ни заводов. Мне, конечно, хотелось тогда, чего греха таить, владеть нефтяными, газовыми месторождениями, на худой конец, металлургическими или угольными. Но не дали, не пустили, поделили среди своих. Вы знаете, я разбогател на поставках и переработке леса. Но я не вырубил тайгу, и там, по-прежнему, непролазные чащи, а не зияющие пустыни. Но это никого не волнует. Моя спонсорская помощь родному НИИ, а точнее одному отделу, в котором я раньше работал, привела к тому, что меня нарекли «мистером Зло». А ребята совершили настоящий прорыв! Занимаясь чисто экологической проблемой – восстановлением озонового слоя, фактически создали климатическое оружие. Сегодня повсеместно запрещенное, но доказать применение на практике бесконечно трудно. Пока американцы застраивали гектары Аляски антеннами, мы обходились одной-двумя с тем же эффектом. И для нас это была наука чистой воды! Но военные рассудили по-другому. Козлом отпущения сделали меня. Теперь вы-журналисты в каждом наводнении и землетрясении видите следствия применения этого оружия. Задним умом понимаю, есть изобретения, которые лучше не изобретать, открытия, которые лучше не делать, но мы были молоды. В нас бурлил энтузиазм, азарт, творческий зуд. Мы не могли и не хотели останавливаться. Не знаю, нанес ли я больший вред стране, миру, чем мои соседи по списку «Форбс», но вся моя оставшаяся жизнь – это некое замаливание грехов. Именно так я к ней отношусь…
Лугинин опустил глаза, тяжело вздохнул, шершавые пальцы подобрали подбородок.
– Все бизнесмены со временем замаливают грехи: