три шахты, но резко потеплело, и в двух обрушились стены. Потом приехали спецы из «эмчеэса» и запретили продолжать поиски до следующей осени. Я чувствую себя выжатым, как лимон. Сил никаких.
– Естественно. Тебе надо обязательно сходить в поликлинику.
Раньше она бы сказала: «Хочешь, я приеду к тебе и побуду с тобой?» Сейчас же старательно показывала, как холод безразличия сковывает ее душу. Голос выдержанный, ровный, в нем сквозит насмешка. Нет, не насмешка. Скорее презрение. Но ведь я не слепой, я вижу ее насквозь, я знаю, что она очень соскучилась по мне. Конечно, нехорошо получилось с этой конопатой. Бес попутал пригласить ее к себе. Невероятно глупый поступок! Это первый показатель того, что я устал, что моя психика молит о пощаде. В самом деле, почему я не позвонил Ирине с ледника? Потому что не было ни повода, ни желания, а какими бы то ни было обязательствами я с Ириной не связан. Все до банальности просто.
Я положил трубку и выпил коньяк. Может, в самом деле сходить к психиатру? Мой измочаленный испытаниями организм требует релаксации по полной программе. Надо гнать из головы поганой метлой всякие мысли о погребенных заживо людях, про их долгую и мучительную смерть. Я не могу сострадать всему человечеству, принимать близко к сердцу чужие драмы и трагедии. Меня на всех попросту не хватит. Чужая боль разъест мою душу, словно серная кислота лист бумаги. Я налил еще рюмку. Родственники пропавших без вести людей отправили нам с вертолетом несколько пластиковых канистр дагестанского коньяка. Мы и пили его, и растирали им онемевшие от холода руки и ноги, и все равно еще литров десять я увез с собой. Может, взять канистру и поехать к друзьям? Но эта поездка закончится банальной и неудержимой пьянкой. Лучше уж позвонить старым, проверенным подругам, у которых уже давно не осталось никаких иллюзий относительно меня. Например, тихой и сонливой, как стареющая кошка, Катюше. Или хитрой и изворотливой Маринке, которая уже много лет подряд с профессиональным мастерством наставляет своему мужу рога…
Так Катюше или Маринке? Или, может быть, Марго? Мы с ней не виделись с тех пор, как закончили свою миссию в Игре на выживание. Может, уже замуж выскочила? Богатая невеста, папа круче Эльбруса. Я остановился у большой карты региона, на зеленом фоне которой, словно пятна кефира, значились горные вершины и ледники. Вот он, ледник Джанлак, по форме похожий на каплю. Миллионы тонн голубого льда, крепкого, как гранит, чистого, как стерильный высотный воздух. Столетиями восседал он на склоне горы, словно на троне, и вдруг… На дороге, которую он пропорол, выкорчевывая деревья, мощные пласты земли, с легкостью вскрывая асфальт, до сих пор не восстановлено движение. И в обозримом будущем не восстановят.
Решено, звоню Маринке. Чем она мне нравится – ей не надо ничего объяснять. Все понимает с полуслова. И поет хорошо, если голосовые связки не сорваны, всегда берет в руки гитару, стоит мне только попросить. Я сел в кресло у телефона, запахнул полы халата. Прочь, прочь, дурные мысли! Ударная волна была столь сильна, что сдула машины и людей с дорожного полотна в одно мгновение.