образец вашей крови для анализа, – сказала Лунд. – Вы согласитесь добровольно? Или мы пойдем длинным путем?
Впервые за всю беседу он проявил беспокойство.
– Только с разрешения полковника. И до его возвращения я не скажу больше ни слова.
Странге встал прямо перед ним, посмотрел в темные глаза.
– К полковнику Ярнвигу это не имеет никакого отношения. Речь идет только о вас.
Ей позвонили из Херстедвестера – мужу разрешили встречу с ней и адвокатом.
Они сидели в той же маленькой комнате с узким диваном под смятым покрывалом и слушали, как юрист зачитывал им то, что они и так уже знали: ничего нельзя сделать, пока не пройдет шесть месяцев.
– Делайте то, что вам говорят, – повторял адвокат. – Принимайте лекарства, соблюдайте все предписания.
– Он все так и делал, – сказала Луиза со вздохом.
– Если вчерашний инцидент повторится, то речь будет идти уже о годе или больше.
– Этого не повторится. – Йенс сжал ее ладонь, посмотрел на адвоката. – Обещаю. Я хочу домой. Я сделаю все, что от меня потребуется.
Ей казалось, что адвокату их дело давно наскучило: слишком много хлопот и слишком мало денег.
– Вы не оставите нас на минутку? Нам хотелось бы побыть вдвоем.
Когда он вышел, она повернулась к Йенсу, посмотрела в его ясные, умные глаза:
– Мне так жаль Мюга. Но ты нужен мне сейчас. И Йонасу. Давай не будем забывать…
– Как он?
– Все хорошо. Он снова хотел повидаться с тобой.
Рабен заулыбался. Он почти всегда выглядел как обычный, нормальный человек.
– Мы должны сосредоточиться, Йенс. Для нас самое важное – вытащить тебя отсюда. У нас шесть месяцев, нужно использовать их с толком. Может, поискать другого адвоката?
Он ее уже не слушал, и по его отсутствующему взгляду она поняла, что его мысли где-то далеко.
– Йенс? Мы будем подавать жалобу на Управление тюрем? Что еще можно сделать?
Он пожал плечами:
– Мы можем только ждать, больше ничего. Тофт сказала, мне пора на осмотр.
– Но…
Он смотрел на нее так, будто ему надоел их разговор.
– Луиза, не нам решать, когда я выйду отсюда.
Она с трудом сдерживала подступающее раздражение.
– Ты должен убедить их, что здоров!
– Я стараюсь…
– Недостаточно!
Эти слова причинили ему боль, но ей было почти все равно.
– Я ждала два года! А теперь… столько проблем… В какую школу отдать Йонаса? Где нам жить? Как я буду платить за все? Я не могу…
Он протянул руку, провел пальцами по ее темным волосам. «Даже не заметил, что я сделала прическу», – подумала она.
– Я знаю, что очень вас подвел, – проговорил он. – Я все исправлю. И для тебя, и для Йонаса. Обещаю.
Потом он поцеловал ее, приобняв за шею.
– Меня ждет Тофт с врачами. Надо идти.
– О чем ты? Йенс? Йенс!
Рабен встал, в два шага достиг двери и вышел, не оглядываясь на жену.
До процедурного кабинета в конце тюремного