усмехнулся Лавров. – В ментуре хлопот завались, а зарплата с гулькин нос. По мне уж лучше на хозяина пахать, если тот достойно платит.
– Вопрос спорный… – покачал головой Рафик.
– Я для себя определился.
Красивый брюнет прикидывал, кем мог бы работать его визави, одетый дешево, безвкусно и по-клоунски пестро. Зеленая куртка, длинный оранжевый свитер с растянутым воротом и серые дудочки. Вокруг бледного личика вьются рыжие кудряшки, курносый нос покрыт веснушками, губы пухлые, как у девушки. Неужто Рафик избрал актерскую карьеру? В таком случае он подвизается в театре комедии.
Швейцар при входе в ресторан был озадачен видом богемного посетителя, но все-таки впустил его. В обеденное время тут клиентов не густо; каждому, кто заглянет на огонек, рады.
– Ты с кем-нибудь из наших встречаешься? – спросил Рафик, чтобы заполнить возникшую паузу.
– Нет, – признался Лавров. – Я не сентиментален. По школе не скучаю и по прошлому не ностальгирую.
Официант принес заказанное мясо с картошкой, салат и холодную водку. Бывшие одноклассники выпили.
– Я собираюсь тебя попросить о помощи, – осмелел Рафик. – Не откажешь по старой памяти?
– Смотря что просить будешь. Я не бандит, дружище, а законопослушный гражданин.
– Знаю, что не бандит. Ты хоть и драчун, но справедливый.
Лавров так и застыл с наколотым на вилку кусочком сочного стейка.
– Ты считаешь меня драчуном, Рафик? С чего вдруг?
– Это было в школе, – растерялся тот.
– Бить никого не буду, сразу говорю.
– Не надо бить! Не надо! – замахал руками клоун. – У меня и в мыслях ничего такого не было! Ты прости, Рома… я никак не могу решиться. Дело-то уж больно… деликатное. Интимное, можно сказать.
Он налил из графинчика по второй и выпил без тоста. Лавров молча последовал его примеру.
– Так что у тебя за дело? – не выдержал он. – Не тяни. Денег, что ли, в долг хочешь просить? Сколько?
– С деньгами у меня не густо, но в долги стараюсь не влезать. Не о том речь. Человек хороший пострадать может. Женщина. Молодая, красивая и… замужняя.
– У тебя с ней роман?
– Нет, что ты. Бог с тобой! Куда мне? Я насчет своей внешности и всего остального не заблуждаюсь. Гадкий утенок лебедице не пара.
– Ой, врешь, – потянулся за водкой Лавров. – У меня чутье. Я же опером был. Давай по третьей?
Рафик комично сморщился и прижал руки к груди.
– Мне больше нельзя. Слаб я по части алкоголя. Окосею и ничего толком не объясню. А с Кольцовой у меня отношения чисто платонические.
– Значит, ее фамилия Кольцова, – констатировал бывший опер.
– По мужу.
– Ясно. Вы в одном театре играете? На одной, так сказать, сцене? Играли, играли и доигрались. А муж – главный режиссер театра?
Рафик ошарашенно захлопал глазами.
– К-какая еще сцена? При чем тут театр?
Лавров сообразил, что дал маху, но отступать он не привык