и деланно рассмеялся.
– Вот уж я точно не боюсь! – прошипел в ответ Хесси с обидой. – Я ничего не боюсь, а ты, кажется, скоро напустишь в штаны! Лучше будет вернуться, чтобы не обделаться со страху, не то как бы нам скоро не пришлось устраивать постирушки.
– Не напущу, в этом можешь быть совершенно уверен. А если ты думаешь, что проживешь еще хотя бы день на грибах и ягодах, то проваливай отсюда!
В ответ Хесси лишь пнул валяющийся на тропинке камень и недовольно фыркнул:
– Ну, тогда пошли! Но если из-за этого я попаду в передрягу, то не сомневайся, что не сможешь потом долго сидеть.
Сказав это, он угрожающе показал Николасу свои иголки.
– Договорились, – сказал Николас, подумав немного, и с трудом пошел дальше.
Ведущая наверх между скал тропинка становилась все у́же. Запах дыма усилился, и голоса раздавались все громче. С приходом темноты мороз начал покусывать за уши. Наконец путники добрались до самого верха: то тут, то там в скале виднелись окошки, украшенные костями двери и дымовые трубы, выложенные из черепов. Казалось, вся огромная скала была одним сплошным запутанным домом, построенным из гигантских камней.
Посередине возвышался огромный дуб, вокруг которого рос тысячелетний можжевельник.
Немного поодаль, у берега синеющего залива стояли на якоре необычайно большие корабли, их носы были украшены головами высеченных из дерева драконов, и они казались словно явившимися из кошмарного сна. Таких судов Николасу еще не приходилось видывать.
Вокруг скал ютились жалкие, серые, полуразвалившиеся лачуги с покатыми крышами, в которых светился слабый огонек. Массивные шеломы на крышах походили на лесных животных, а по причелинам вился сложный орнамент. Однако домишки были все как один покосившиеся, с провалившимися крышами. Между лачугами бродили взад и вперед сгорбленные фигуры в лохмотьях. Многие из жителей заметили Николаса и Хесси, но никто не обратил на приятелей никакого внимания.
– Ну и где же здесь будет трактир? – спросил Николас, заставив себя отвернуться в сторону от жалких оборванцев.
– Гляди, вон там виднеется какой-то, что ли, столб… – сказал Хесси дрожащим голосом. Его слова утонули в тяжелом холодном тумане – казалось, что он поднимается из ледяных пределов подземного царства Маналы. Туман мешался с запахом еды – от него в животах Николаса и Хесси заурчало пуще прежнего.
Николас подошел к выкрашенному красной краской колу с насаженным на него черепом, нижняя челюсть которого держалась на поржавевших гвоздях. Вдруг в тумане мелькнул огонь, и перед ними появилось похожее на крысу существо со змеиным хвостом, длинным вороньим клювом и раздутыми, как огромные шишки, суставами ног. На голове у него был рогатый шлем, а в костлявой руке болтался фонарь. Под изодранной рубахой, сделанной из шкуры тролля с закрепленными на ней бронзовыми кольцами, виднелось обросшее спутанной шерстью тело. Рубаха позвякивала, будто олений колокольчик, по мере того как существо