Бригада – дружно.
Ров протянули до ручья.
Все понимают: очень нужно.
А главное – идея чья?
Но день последний,
ох, как труден.
Все в ожиданье: – Что же будет?
И ров как будто не глубокий,
Ручей совсем не говорлив.
А валуны, как на потоке,
Скользят по рву и под обрыв.
И так все ладно.
Даже Главный,
Скупой обычно на слова,
Взглянув, сказал: – Вот это славно.
Ну, бригадир. Ты – голова!
САША БОНДАРЬ
Галдит восторженно бригада
Соратников-богатырей.
– Андрей Ильич! Ведь это ж надо…
Вчера ты просто был – Андрей.
И снова ослабели ноги.
Ты мятой кепкой вытер пот
И, словно подводя итоги,
Сказал улыбчиво: – Ну, вот…
Тропинкой насыпь забелела
По склону вверх, на перевал,
Хотя уклоны то и дело,
Как будто черт их рисовал.
И лес вдоль насыпи, как стража,
То на просвет, а то густой.
Вперед выходит Бондарь Саша.
Он парень тоже с бородой.
Он сам наладчик, сам накатчик.
Проверил все, вникая в суть.
Махнул… Пошел путеукладчик,
Мостя перед собою путь.
Плывет гудок над ближним лесом
И в нем такое торжество.
УКЛАДКА РЕЛЬСОВ
На полотно ложатся рельсы.
Невероятно! Колдовство!
Литавры в грохоте железа,
Плакаты празднично цветут.
И телевиденье, и пресса…
И ясно – Бондарь на виду.
А ты от прессы в стороне,
Хоть, может быть, герой вдвойне.
Но не скупись. Иди вперед,
А слава и тебя найдет.
Но праздник кончен.
Снова будни.
И насыпь все вперед… вперед…
И сон в вагончике уютней.
А за окном комар поет.
Он ждет.
Светлеет сумрак смурый.
Вновь полон шорохами лес
И будит новый день дежурный
Ударом в рельс…
УДАРОМ В РЕЛЬС…
МОСТ
Когда один объект закончен,
К другому силы береги.
И вот, уже стоит вагончик
На берегу Угрюм-Реки.
Шишковым назван так Витим.
В ту пору был он нелюдим.
Лишь Прохор с Ибрагимом
в лодке
Проплыли лихо, да и то —
Тонули.
А потом Кропоткин
Здесь путь торил из Бодайбо,
Во славу золотого Тела.
В двенадцатом там было дело:
Свинцовой меркой всем сполна.
Сквозь прорезь узкую прицела
В лицо настырно смерть смотрела
И эхо Ленского расстрела
Оттуда вынесла волна.
С тех