одного из донецких горно-обогатительных комбинатов, прошедшего подготовку в «молодежных» общественных организациях движения «Наши» и «Селигер».
Он часто появлялся на фотографиях, у него брали интервью и писали репортажи. Сейчас, без привычной «горки», он выглядел очень мирно и обыденно. Больше походил на доброго дядюшку, только что вернувшегося с покоса, что, конечно, никак не вписывалось в общую картину современной элиты. Среди собравшихся здесь, именно он осуществлял игру на грубых ударных. Это были малые барабаны. Пока. Но в будущем он рассчитывал перейти к барабанам большим.
Садясь в свободное кресло, псевдоказак аккуратно подтянул спортивные штаны.
Шедший за ним, его товарищ оглянулся и попятился к дивану. Он был новичком в компании, и внутреннее напряжение выдавали его нервозные жесты. Сев в свободный угол, человек начал поглаживать брюки, потом сцепил руки на коленях и тут же расцепил пальцы, крутя часы и вращая металлических браслет вокруг запястья. Этот человек впервые представлял интересы ЛНР, приехал вместо другого, проверенного активиста. Житель Луганска, он просто воевал в ополчении, продвинулся в комбаты. Среднего роста, крепко сложенный и загорелый не ровным красивым морским загаром, а тем, который получают, работая на открытом воздухе, с узловатыми руками слесаря, он сильно отличался от собравшихся тут мужчин.
В наш оркестр он не вписывался, от слова совсем. В четырнадцатом году был идеалистом и упоротым приверженцем «русского мира». Постепенно начал прозревать, в чем боялся признаться даже себе.
Некоторые из гостей курили, и он тоже полез в карман за пачкой «Примы-ностальгии» с портретом Сталина под прозрачной обверткой. Эту пачку, как сувенир из Донецка, подарил ему представитель ДНР.
Большинство присутствующих подавили усмешки. Но зато теперь мужчине было чем заняться, разбираясь с сигаретами и спичками.
– Начнем? – спросил Хоббит, выпрямляясь на диване и подаваясь вперед.
– Нужно подождать этого короля в изгнании, – насмешливо проговорил брюнет.
– Не короля, только замминистра, – тем же тоном вставил шатен. – Не плохо бы его поторопить.
Хозяин посмотрел на него, кивнул и взял со столика телефон.
Набрав цифры, он откинулся назад, прикладывая телефон к уху. Гудки, слышные в помещении смолкли, и хозяин очень тихо что-то сказал и отвел руку от уха.
– Сейчас, идет, – громче прокомментировал он и оставив телефон в руке и согнувшись над ним, стал нажимать на экран, рассматривая свои записи.
– Надеюсь, когда-нибудь дойдет, – буркнул шатен, отгораживаясь от всех ладонью.
Он так и остался сидеть, опираясь лбом в пальцы, а локтем в подлокотник своего глубокого, как омут, кресла.
Представитель ЛНР, жуя зубами не раскуренную сигарету, дергал себя за короткие волосы и поглаживал легкую небритость подбородка. Спички таинственно исчезли из его рук, и он сам вряд ли бы припомнил, куда их дел.
И тут на пороге появился последний гость. Это был моложавый мужчина