я ничего не услышала.
Я открыла дверь и вошла в пустую кухню.
Моим самым важным делом было провести Порслин в дом и спрятать ее в безопасном месте, где ее присутствие останется незамеченным. После я смогу позвонить в полицию.
Телефон в Букшоу держали вне поля зрения, в маленьком шкафчике в узком коридоре, соединявшем вестибюль с кухней. Как я говорила, отец презирал «инструмент», и всем нам в Букшоу запрещалось им пользоваться.
Когда я кралась на цыпочках по коридорчику, я услышала, как кто-то в кожаной обуви идет по плитке. Вероятнее всего, это отец. Туфли Фели и Даффи более женственны и производят более нежный, более скользящий звук.
Я нырнула в шкафчик с телефоном и тихо прикрыла за собой дверцу. Я сяду на маленькую восточную скамейку в темноте и подожду.
В вестибюле шаги замедлились – и остановились. Я задержала дыхание.
После того что показалось мне двумя с половиной вечностями, шаги двинулись прочь, в сторону западного крыла и отцовского кабинета, как я предположила.
В этот миг – прямо у моего локтя! – зазвонил телефон… потом опять.
Через несколько секунд шаги вернулись, приближаясь к вестибюлю. Я подняла трубку и крепко прижала ее к груди. Если звонки внезапно прекратятся, отец подумает, что звонивший повесил трубку.
– Алло? Алло? – Я слышала металлический голос, говоривший мне в грудную клетку. – Вы слышите?
Снаружи, в вестибюле, шаги остановились – и снова отступили.
– Вы слышите? Алло? Алло? – Приглушенный голос теперь кричал, довольно разгневанно.
Я поднесла трубку к уху и прошептала в микрофон:
– Алло! Это Флавия де Люс.
– Это констебль Линнет из Бишоп-Лейси. Инспектор Хьюитт пытается с вами связаться.
– О, констебль Линнет, – выдохнула я голосом в стиле Оливии де Хэвиленд. – Я как раз собиралась с вами связаться. Я так рада, что вы позвонили. В Букшоу только что произошло нечто ужасное!
Покончив с этим неприятным делом, я совершила быстрое отступление в розовые кусты.
– Пошли, – сказала я Порслин, стоявшей точно в такой же позе, в какой я ее оставила. – У нас нет времени!
Меньше чем через минуту мы украдкой пробрались по широкой лестнице в восточное крыло Букшоу.
– Черт возьми, – заметила Порслин, увидев мою спальню. – Да это же чертова площадь для парадов!
– И такая же холодная, – отозвалась я. – Забирайся под пуховое одеяло. Я принесу горячую грелку.
Быстрое путешествие в лабораторию, пять минут в обществе бунзеновской горелки, и я наполнила красную резиновую грелку кипятком, собираясь засунуть ее под ступни Порслин.
Я приподняла край матраса и достала коробку конфет, которую утащила с кухонного крыльца, где Нед, влюбленный помощник трактирщика, вечно оставлял подношения Фели. Поскольку мисс Носовой Платок никогда не знала, что они поступают, ей вряд ли могло их не хватать, не так ли? Я напомнила себе сказать Неду, когда я увижу его в следующий раз, как высоко оценили