что мой звонок поставил Йорана Чельберга перед своеобразной дилеммой.
– Я лояльно отношусь к Сэтерской судебно-психиатрической клинике и к тем, кто там работает, – проговорил он. – С другой стороны, я не хочу участвовать в сокрытии правового скандала.
«Что он такое говорит? – подумал я. – Правовой скандал?» Усилием воли я скрыл свое возбуждение. Стало быть, вот как бывший главврач Сэтерской больницы оценивал дело Томаса Квика, – правовой скандал!
Йоран Чельберг дал понять, что его тревога связана с тайм-аутом Квика. Он сообщил, что по собственной инициативе спрашивал нескольких судей о возможности пересмотреть дело Квика и услышал, что это невозможно в принципе. На этом он оставил свои попытки.
Сколько я ни ломал голову, так и не смог догадаться, какие же основания видит Йоран Чельберг для пересмотра дела.
За годы работы в качестве специалиста, проводящего журналистские расследования, я выучил одно правило – нельзя забывать о важности хронологии. Всегда надо стараться определить, в каком порядке происходили события, чтобы исключить невероятное – некоторые вещи не могли происходить одновременно – и отличить причину от следствия.
Именно педантично пересортировав свидетельские показания по поводу смерти Осмо Валло и расположив их на оси времени, я смог доказать, что версия происшедшего, представленная полицией, не подчиняется здравому смыслу. Таким же образом удалось опровергнуть обвинения против мужчины в «деле Ульфа», доказав, что он находился в другом месте в тот момент, когда якобы осуществлял сексуальные посягательства на собственную дочь. После волнений в Гётеборге также помогла сортировка во времени – на этот раз сортировка многочисленных видеоматериалов, снятых в ходе перестрелки на площади Васаплатсен, благодаря чему мы с Янне Юсефссоном смогли показать реальный ход событий.
Поэтому голова моя была переполнена размышлениями касательно следствия по делу об убийстве Йенона Леви в 1988 году. Убийство произошло на территории полицейского округа Авеста, где комиссары криминальной полиции Леннарт Ярлхейм и Вилли Хаммар провели впечатляющую работу по установлению всех событий жизни Томаса Квика в хронологическом порядке от колыбели до Сэтерской больницы.
То, что им удалось установить, можно кратко изложить следующим образом.
В 1956 году семья Бергваль переехала в квартиру по адресу Брюксгатан, 4 в Корснэсе, что в окрестностях Фалуна. Отец Уве умер в 1977 году, и с этого момента Стюре вел хозяйство и ухаживал за больной матерью Тюрой до самой ее смерти в 1983 году.
В эти годы Стюре находился на длительном больничном из-за психических расстройств и получал деньги из больничной кассы. Вместе с пенсией матери это давало возможность мало-мальски существовать. Он много общался с братьями и сестрами и их семьями, был очень привязан к племянникам. Дома он плел традиционные коврики из полосок ткани, вел хозяйство и общался с матерью и ее подругами.
Жизнь Стюре Бергваля, кажется, пошла в гору, когда в августе 1982