добродетельными, как вы, но находить в этом удовольствие – извините! Да, немало вам будет с нами хлопот, с чем вас и поздравляю!
– Вам определенно нельзя будет вести себя так, как вы говорите, здесь, в нашем доме, – строго объявила я. – Вам придется взяться за серьезные занятия и подчиняться установленным в доме правилам. Мне очень жаль вас, Адель. Вам отнюдь не понравится наш английский образ жизни.
Она залилась веселым смехом и шутливо обхватила меня за талию.
– Ну, там еще посмотрим, что будет. А пока солнце сияет, и сегодня дивное утро. Давайте вальсировать! – она увлекла меня за собой, и в одну минуту я, благовоспитанная и чопорная Маргарет Гильярд, помимо своей воли закружилась в вальсе по зеленому лугу, все ближе и ближе к нашему дому.
– Перестаньте! Оставьте меня, Адель! – кричала я, упираясь, но Адель продолжала кружиться со мной – до самого нашего окна в столовой, где мой папа, мой дорогой, милый папа ожидал нас.
– А вот и мы! – весело объявила Адель, входя в столовую. – С добрым утром, сэр. Ну, что новенького в ваших газетах? Вероятно, там есть описание какого-нибудь интересного местного события, вроде воровства или убийства? А вы, Маргарет, кажется, запыхались. Однако этот вальс несомненно очень полезен для вас!
– Идите пить чай, милые мои, – пригласил папа, бросив недовольный взгляд на мои растрепанные волосы.
Адель направилась прямо к стулу рядом с отцом и со словами: «Можно сесть около вас, сэр?» уселась на мое излюбленное место за обеденным столом. Я ожидала, что папа скажет ей, что это «стул Маргарет», но он и не подумал этого сделать.
– Пожалуйста, сэр, – начала Адель, – мне хотелось бы знать… – и, к моему изумлению, она забросала отца вопросами о фактах, которые в то время волновали умы англичан, интересовавшихся политикой.
Отец дал обстоятельные ответы на ее вопросы, пока мама наливала ей кофе. И никто из присутствующих не обращал внимания на то, что я сидела не на своем обычном месте и злилась, как кошка, которую погладили против шерсти.
Глава IV
Откровенные разговоры
Не знаю, право, как это вышло, но все девицы устроились у нас в доме как нельзя лучше, а я очутилась на заднем плане, и это меня страшно обижало. С самого начала я поняла, что этого никогда бы не случилось, и я по-прежнему главенствовала в доме, если бы не Адель и Джулия Спаркс. Но они без лишних слов ухитрились отвоевать мое место и выставить меня в невыгодном свете. Я была уверена, что они постоянно судачили обо мне и посмеивались надо мной. Надо сказать, что я во всем любила придерживаться известного, с давних пор усвоенного порядка. Я очень заботливо относилась к своим вещам; мои шкафы и ящики комода могли служить образцом чистоты и опрятности. Я так искусно умела штопать чулки, что почти невозможно было отличить заштопанные места от цельных. Я умела шить белье, вязать крючком и спицами, вышивать тонкие узоры. Моя мама часто говорила, что у меня есть художественные способности; хотя я никогда не училась рисовать или писать красками, но эти способности проявлялись