всадить дротик точно в цель.
Тод был одним из двух братьев евреев, меткость которого была такой же точной, как и его отчуждённость от иудаизма. Славный малый, достаточно скрытный и достаточно тёмный, чтобы не пользоваться капюшоном в ночных вылазках. Ещё Тод очень сильно походил на своих предков. Нос, уши, курчавая шевелюра и неизменный акцент, с равной силой коверкающей три языка.
Лучше всего Тод говорил по-английски и по-немецки, особенно стараясь в последнем, так как считал язык старого врага наиболее важным. И в чём-то он был прав, немецкие гомосексуалисты были одними из самых опасных. А ещё Брофловски прекрасно знал обо всех болевых точках, которые могут пригодиться для взятия противника живьём.
– Звали, полковник?
– Живьём можешь?
– Живьем? – Брофловски смерил расстояние. Глазомер у него был превосходный. – На 75 процентов.
Он обожал выражать всё в процентах. В его понимании это было более чем профессионально.
– Значит, нужен второй —Кристофферсон позвал брата – Тед, если промажет, снимешь, ясно? Ваши проценты в сумме дадут сто пятьдесят, это более чем приемлемо.
Кристофферсон посмотрел в оптику, он знал, куда будет целиться Тод. В шею. А это недалеко от переносицы, любимого места второго брата. Опять же – из-за убеждений, по которым Тед считал себя посланником небес.
Полёт дротика был тихим, быстрым и совсем не смертельным. Он разил пространство подобно мечу, рассекающему водную гладь. Стэн посмотрел на падающее тело. Если бы патрульный свернул себе шею, это было бы крайне печально. Стэн подошел поближе. Внешне мужчина выглядел довольно заросшим, с густой бородой, усами и бакенбардами. Стэн осмотрел экипировку. Почти всё было нового производства с знаменитой эмблемой – голубой ленивец.
– Буди, – тихо приказал Стэн, отсоединяя рацию и вставляя пистолет с пленному в рот.
Когда патрульный открыл глаза, в них играла муть. Дротик хоть и не был смертельным, но довольно крепко давил на мозги, оставляя после себя головную боль. Часовой медленно приходил в себя.
– Если заорёшь, выстрелю, – сказал Стэн, водя у пленного стволом во рту. – Мне нужно, чтобы ты рассказал о своей тесной компании в горах, постарайся сжато и быстро, без воды.
– Не убивайте, я всё скажу.
– Почему мертвы офицеры?
– Офицеров убили, потому что они следовали приказу взять женщин живьем.
– А почему не вступился за собственных командиров? Ты ж мог снять врага с дерева, к тому же там был всего один.
– Так и я один, сэр, я бы не смог их спасти.
– Какой правильный гей нам попался, – ухмыльнулся Вудсон. – Как обычно, смелый и решительный. Не в обиду евреям снайперам, но я почему-то подумал, что естественный только в снайперах и осядет.
– Вудсон, – шикнул на пулеметчика Стэн. – Как тебя звать?
– Айзек.
– Немец?
– Немецкого происхождения. Но сам американец.
– Сколько пидов в деревне?
– Восемь.
– Женщины