И вот из-за нескольких минут дури весь свой успех свел на нет. А ведь сегодня можно было бы продолжить разработку этого направления… – с назидательной многозначительностью в голосе заключил он.
– Слушай, а тебе не кажется, что ты сейчас порешь излишнюю горячку и спешишь с «раздачей пряников»? – неожиданно спросил его Лев.
– О чем это ты? – насторожился Петр, выжидающе почесывая кончик носа.
– Да знаешь, мне не совсем понятна логика твоего решения насчет Стаса, в смысле его скоропалительного отстранения. – Гуров говорил спокойно и убедительно. – Ну, если Джулия и в самом деле что-то там засняла, я пока что не вижу никаких явных причин тому, чтобы она куда-то все это вдруг стала выкладывать… Заметь: это ведь палка о двух концах. Если она и себя засветит в «YouTube», то ей – я уверен! – будет не до «коллекционирования» своих любовников.
Слушая его, Орлов саркастично хмыкнул. Но Лев, игнорируя такого рода междометия, все так же невозмутимо продолжил:
– …Скорее всего, Золотилов об этой стороне жизни своей доченьки мало что знает. Не исключаю даже и того, что он убежден в ее невинности и непорочности. Это первое. Второе. Да, имеет место быть факт интима с условно несовершеннолетней. Но! Спровоцированный ею самой, причем с использованием какого-то мощного стимулятора-афродизиака. Он-то и свел до нуля порог самоконтроля Стаса, что можно приравнять к невменяемому состоянию. Ты это учитываешь? Поэтому еще раз подумай – есть ли реальный резон столь жестко реагировать на случившееся? Что изменит его отстранение от этого дела?
Орлов некоторое время хмурился и морщился, после чего сердито, с расстановкой объявил:
– Так надо! Этого требует логика событий. Да, вероятность того, что видео с интимным приключением Стаса попадет в Интернет, не очень велика. Но она есть. И вот, представь себе, это случилось. Какой будет первый вопрос его непосредственному начальнику? Правильно: ты знал о проступке своего подчиненного? Знал. А если знал, то почему не была своевременно проведена служебная проверка? Почему опер Крячко не был отстранен от ведения этого дела? И что мне на это ответить? Ведь вся язва тут не в том, что я могу получить шишек и слететь с этого кресла – да чихать бы на него! Могут быть пересмотрены многие мои прежние решения, в том числе и кадровые. Пострадают и совершенно непричастные люди. А они этого заслуживают?
Против этой генеральской логики что-либо возразить было трудно. Безнадежно отмахнувшись, Гуров с разочарованным вздохом отвернулся. Понимая, что он сейчас думает о его демарше, Петр несколько даже вспылил.
– Лева! Уж от тебя такого камня в спину я не ожидал! – довольно резко сказал он с обидой в голосе. – Уж ты-то первый должен был сказать Стасу о его крайне несерьезном отношении к своему моральному облику. А ты, наоборот, взялся его выгораживать. Впору подумать о том, что уже и ты под влиянием Стаса пересмотрел некоторые свои былые убеждения.
Гуров, окинув его удивленным взглядом, негромко рассмеялся.
– Петь, ты чего? Переутомился? –