на колено. – Иди сюда. Что там от разведки слышно?
– Ничего, товарищ капитан, – крутнул головой Степан, – ушли – и точка. Словно сгинули.
– Н-да… – пробормотал капитан, сдвинув на затылок фуражку и открывая незагорелый лоб, пересеченный полоской бинта. Он еще раз посмотрел на листок, дописал пару строк. Потом сложил и протянул рядовому.
– Вот что, Степан. Передай это донесение майору. Ждать мы больше не можем, завтра полнолуние. Так ему на словах скажи. Да не робей перед погонами, Иванцов поймет, мужик свой. Он уже с утра ждет, три раза вестового присылал.
– Знаю, – буркнул Нефедов, засовывая листок глубоко в нагрудный карман. – Я с ним с сорок первого воюю, он тогда еще майором был, в разведбате вместе…
– Тем более, – капитан уже думал о другом. – Давай, Степан, отправляйся.
Назад Степан Нефедов вернулся уже к закату. Дружок, Сашка Беляев, молча пододвинул ему котелок холодной «шрапнели» и вернулся на свое место – к брустверу, следить за не по-доброму притихшим лесом. Но Степану было не до еды. Он разыскал капитана и передал ему короткий приказ Иванцова.
…– Значит так, бойцы. Слушать меня внимательно, – Рыбаков устал, поэтому говорил еле шевеля губами. Которую уже ночь он совсем не спал и черные круги под глазами становились у капитана все шире.
– Начинаем операцию по зачистке этого района леса приданными нам силами. Хреновыми, скажем прямо, силами. Времени нет, до утра ждать нельзя. Карты местности будут у каждого закреплены в памяти. Внимание! По данным одной из разведгрупп, в лесу находятся развалины старого погорелого монастыря. Что это значит – объяснять никому не надо. Операция начинается ровно в двадцать ноль-ноль. Приступить к подготовке!
Степан помрачнел. Он без всякого аппетита жевал холодную кашу, думая о том, что единственная вернувшаяся разведгруппа на самом деле не сумела доставить ни одного пленного, вдобавок потеряв при этом двоих своих, сгоревших в пыль вместе с освященными оберегами. Еще одного пришлось выносить на себе – обезумевший, он непрерывно кричал: «Тень в подвале! Тень в подвале!», – пока ему не заткнули рот тряпкой и не связали. Сейчас он мычал и извивался в блиндаже.
Отец Петр, настоятель Свято-Апостольского монастыря, спокойно раскрыл Евангелие и стал вслух читать из Деяний Апостолов, обходя мрачно замерший строй. Вслед за ним шел молодой служка, окропляя бойцов святой водой. Священник рисовал солдату на лбу углем восьмиконечный крест и вкладывал в руку пистолетную обойму с черными патронами, где на каждой гильзе было фабрично оттиснуто «Да воскреснет Бог и расточатся врази его». Потом, после напутственной молитвы, все как-то враз кончилось. Капитан Рыбаков еще раз коротко оглядел бойцов и отдал тихую короткую команду. Нефедов, как и все остальные, молча вышагнул из окопа и пошел вперед, шурша долгополой зеленой курткой. В бога он не верил, но понимал, что в такой ситуации, как сейчас, хороши все средства. Тем более что никто толком и не понимал, как надо действовать. «Еще бы муллу позвали, –