сзади, к нему полезли целоваться – обхватили за шею, щекоча искусственным мехом и обдавая запахами помады, духов, коньяка и табачного перегара, мазнули по щеке мокрыми липкими губами, игриво прикрыли ладошкой глаза…
В спорах с женой он неоднократно повторял, что в пьяном виде водит машину не хуже, чем в трезвом, и не раз доказывал свою правоту, в том числе и на этом отрезке загородного шоссе. Возможно, все благополучно обошлось бы и на этот раз, если бы не редкое стечение несчастливых обстоятельств – ночь, скользкая зимняя дорога, пьяная идиотка, решившая поиграть в жмурки на скорости сто сорок километров в час, и еще одна идиотка, не нашедшая лучшего времени и места для прогулки с ребенком, чем пустое загородное шоссе.
Он оттолкнул закрывающую глаза ладонь как раз вовремя, чтобы увидеть и навсегда запомнить освещенную ярким ксеноном картину: знак пешеходного перехода на правой обочине, едва различимый за частой сеткой косо летящего навстречу снега, и две застывшие, словно загипнотизированные светом фар, фигуры в какой-то несчастной паре метров от капота его «БМВ».
На какой-то миг все замерло, как на фотографии, даже летящие в ветровое стекло хлопья снега. Потом мир рывком пришел в движение, раздался глухой двойной удар, что-то большое, темное, похожее на мешок тряпья, мелькнуло в воздухе над капотом, с хрустом ударилось о ветровое стекло, вмяв его внутрь и оставив на нем неровную красную кляксу, отскочило и исчезло в темноте позади машины. Только после этого он, наконец-то спохватившись, ударил по тормозам. Машина пошла юзом под истошный визг и матерные вопли мгновенно протрезвевших проституток, ее занесло, и, взметнув волну снега, «БМВ» завалился носом в кювет…
Такое может случиться с кем угодно; любой может вытянуть несчастливый билет, и разве он виноват, что в этот раз перст судьбы указал на него? Вообще, определение чьей-то вины – вопрос не столько юридический, сколько философский. Ведь сказал же какой-то мудрец, что каждый сам виноват в своей смерти! Беременная женщина с шестилетним ребенком, которой зачем-то понадобилось переходить в третьем часу ночи неосвещенную дорогу, – она что, совсем не виновата в том, что с ней стряслось?
(При столкновении ее отбросило на двенадцать метров, и еще метров пять она катилась по шоссе, оставляя на припорошенном снежком асфальте детали своего гардероба и пятна крови. Ребенка – это оказался мальчик – искали почти час и нашли в сугробе на приличном расстоянии от дороги.)
В ходе расследования выяснилось, что потерпевшая направлялась в соседнюю деревню, где проживала ее мать, – поссорилась с пьяным мужем, трактористом из дышащего на ладан фермерского хозяйства, и бежала, спасаясь от побоев. Вот так это и вышло: одна дура затеяла свару с пьяным мужем, вынудив его уйти из дому и пуститься во все тяжкие, а другая по той же причине ушла из дому сама и шагнула прямиком под колеса. И кто виноват – водитель? А может быть, он – такая же жертва обстоятельств, как и погибшие?
Конечно,