Александр Живетьев

Цифровой странник


Скачать книгу

что у тебя с ногой? – спрашиваю я у Жени.

      – Упал с велосипеда.

      – Ого! Как же так получилось?

      – На работе, производственная травма.

      – Производственная травма?

      – Ты тоже на велосипеде сейчас поедешь, – говорит Студент, – всем сначала дают велосипед.

      – Не всем, – поворачивается спереди Миша, – мне сразу машину дали. Сначала с кем-то поедешь.

      «Гараж», как его называют студенты, это большая стоянка, где паркуются тридцать – сорок машин; рядом находится ангар, в котором располагаются крохотный офис, а также склад запчастей и холодильники с мороженым.

      Майкл Грувер – белый американец среднего роста, коротко подстриженный, с округлым животом. Не думаю, что он большой любитель пива, скорее это от фастфуда. Людей, страдающих ожирением, за первые два дня в США я успел увидеть больше, чем за всю жизнь в России. Нас знакомит Юра Длинный.

      – Поедешь в машине номер восемь, – говорит Майкл. – Там водитель из Сальвадора, его зовут Видаль. Он тебе всё покажет.

      Развозной жёлто-синий грузовичок размером с маршрутку – это магазин с витриной. Сбоку на кузове нарисовано мороженое с ценами. Фруктовый лёд, рожки, детское эскимо в форме рожицы Бэтмена и Черепашек-ниндзя… И многое другое. Всего около сорока видов. Мороженое хранится в специальном продолговатом холодильнике, который работает от аккумулятора во время езды, а на ночь подключается к зарядному устройству в гараже. Над лобовым стеклом закреплена колонка в виде мегафона, из неё звучит музыка, привлекающая покупателей.

      Водитель из Сальвадора не очень хорошо говорит по-английски.

      – Лесго-лесго! – кричит Видаль.

      И мы отправляемся в путь.

      Я-то надеялся попрактиковать английский в США, но на все вопросы водитель качает головой. Зато можно попробовать выучить испанский.

      – Инглес – лесго, эспаньол – бамонос, – объясняет Видаль, активно жестикулируя, – инглес – туморро, эспаньол – маньяна, инглес – фаве, эспаньол – падре.

      Я записываю испанские слова в блокнот, а наш фургончик въезжает в спальный район. Видаль щёлкает тумблером над головой – включается музыка. Уже через пару минут мы останавливаемся: чернокожий маленький мальчик вместе с такой же девочкой, наверное брат с сестрой, подходят к машине. Им лет по пять, мальчик смотрит на меня и что-то мямлит себе под нос – я не понимаю ни слова.

      – Что-что?

      Маленькие дети открывают рты медленно, как рыбы. Может быть, они вообще только учатся говорить?

      – Уан коттон кэнди, – подсказывает опытный Видаль.

      – О'кей. – Я ищу мороженое в холодильнике.

      Мы медленно катаемся по тихому кварталу. Торговля идёт активно, чернокожие дети радуются и кричат, услышав музыку мороженщика. Я почти ничего не понимаю, поэтому больше стараюсь разобрать то, что говорит Видаль, а не дети.

      – Чика. – Видаль показывает пальцем на девушку. Сальвадорец возбуждён, как будто у него вечером свидание.

      – Си, – киваю я, – чика.

      Каждый