сказал, что любит ее. Он тогда задумался, почему она и Лидия, ее подруга, сочли это совершенно нелепым, заслуживающим осмеяния. Это напомнило ему о том случае, когда мисс Джей смеялась над ним в ответ на его признание в любви. Тогда, как и сейчас, его это удивило. Он посмотрел на ее силуэт, и ему впервые пришло в голову, что он толком не дал себе труда задуматься о том, что повлечет за собой женитьба. Ей придется переехать к нему в компаунд. Она будет ездить с ним в фургоне – развозить яйца в пекарню на Финбарр-стрит и мясо по ресторанам, куда он время от времени поставляет птицу. Всё, что когда-то перешло в его собственность, теперь станет и ее собственностью, – всё. Правильно ли он услышал себя? Всё! А если со временем она понесет его семя, то ребенок, который родится, – даже этот ребенок будет принадлежать им обоим! Ее собственность, ее машина – он извлечет выгоду из ее учебы в университете, из ее семьи, из ее сердца, и всё, что было ее, что принадлежало ей, всё, что будет принадлежать, будет и его собственностью. Вот что подразумевает брак.
В свете этого нового понимания он проговорил:
– Вообще-то я не знаю, я не могу сказать…
Она, вероятно, произнесла «О'кей», открыв глаза.
– Но ты… – начала было она, но замолчала.
– Что? Что? – спросил он в отчаянной попытке не дать ей утаить то, что она хотела сказать, потому что она часто так поступала: замолкала на полуслове, потом возвращала все сказанное в кувшин мыслей и запечатывала там, чтобы выпустить позднее, а иногда и не выпускать вовсе.
– Не волнуйся, – ответила она чуть ли не шепотом. – Значит, ты будешь у меня в доме в следующее воскресенье. И познакомишься с моей семьей.
Осебурува, ты знаешь, что чи – это сосуд памяти, пополняющееся знание многих циклов существования. Каждое событие, каждая деталь стоит, как дерево, выставленное в яркой тьме вечности. И в то же время чи не помнит всех событий, а только те, которые заметно повлияли на хозяина. Должен сказать тебе, что решение моего хозяина в тот вечер я запомню навсегда. Поначалу он ждал, что она скажет те слова, которых он боялся: «ничего хорошего из этого не получится». Но она молчала. И тогда он, запинаясь, проговорил:
– Так оно, мамочка. Я познакомлюсь с твоей семьей в следующее воскресенье.
6. «Благородный гость»
Обасидинелу, ты отправлял меня жить на земле с людьми на много циклов бытия, и я видел много всего, и я знаю обычаи человеческие. Но человеческого сердца я так полностью и не знаю. Каждый человек живет, словно разрываясь между двумя царствами, не в состоянии закрепиться ни в одном. Это странно. Возьмем, например, связь между страхом и тревогой. Страх существует из-за присутствия тревоги, а тревога появляется из-за того, что люди не видят будущего. Но если бы только человек мог видеть будущее, он бы в большей мере был спокоен. Потому что тот, кто собирается в путь на другой день, может сказать своему компаньону: «Если мы отправимся в Абу завтра, то встретим грабителей на шоссе и нас ограбят, отнимут машину и все, что у нас есть». Другой на это может сказать: «Мы, конечно, не поедем завтра в Абу».
Или, предположим,