игра без строгих правил, без игрушек, такая простая и первобытная, всегда приносила нам огромную радость. Когда кто-нибудь больше не мог прыгать, останавливался и признавал своё поражение, все весело кричали ему: «Хромоножка!». И он с радостью откликался.
К концу игры все становились «хромоножками», а самый последний – героем и царём горы. Этим героем всегда оказывался я. Я испытывал невероятный восторг, невероятное счастье.
Но это давшееся мне так нелегко счастье очень скоро оказалось разрушено. Мамой.
В тот день после уроков мы разбежались не сразу, а решили поиграть немного в школе. Сначала мерялись храбростью, потом силой. Сперва прыгали вниз с поперечной балки под потолком. Мы забрались на неё, как обезьянки, и стали ждать, кто решится спрыгнуть первым. В итоге никто так и не прыгнул. Я один спрыгнул несколько раз. Так я стал настоящим героем.
Отчимов сын стал хлопать в ладоши и кричать «браво». «Да на что вы годитесь? Вот Сюэмин – смелый парень, просто герой».
Все остальные тоже зааплодировали.
Я почувствовал, что они приняли меня всем сердцем, и от этого обрадовался ещё больше, разошёлся ещё сильнее и благодарно улыбнулся отчимову сыну. Потом я в своём простодушии забрался на балку и спрыгнул ещё несколько раз. Не знаю, откуда только взялось у меня столько смелости залезать раз за разом на эту высоту и, не зная усталости, вновь и вновь устремляться вниз. Я прекратил, только когда совсем выбился из сил.
Быть может, это притворное принятие было для меня, стосковавшегося по пониманию и дружбе, слишком дорого, слишком ценно. Когда после долгой засухи проливается благодатный дождь, засохшее дерево вновь празднует весну.
Отчимов сын, словно бы не наигравшись, не смирившись окончательно с моей победой, предложил ещё померяться силой, поиграть в «уточек». «Уточкой» становился тот, кого в игре сшибали с ног. Он сказал:
– Ты такой мастер, попробуй нас всех уложить!
Обычно сил мне было не занимать, к тому же я только что исполнился невероятных отваги и гордости. Конечно, я не раздумывая согласился. Я уложил их всех на землю одного за другим. Даже тех, кто вдвоём накидывался на меня.
Отчимов сын увидел, что им меня не сделать, и сказал:
– Да ты просто зверь! Давай ты ляжешь на пол, а мы навалимся сверху – если сумеешь выбраться, вот это будет по-настоящему круто!
Я подумал: «Ну ладно, это как в шашках – сперва поддаёшься, потом выигрываешь, идёт! Лягу на пол, они навалятся сверху, и я снова выиграю – подброшу их всех до потолка».
Когда на меня навалились трое, я безо всякого труда вывернулся из-под них и уложил их одного за другим на землю.
Когда набросились шестеро, я немного напрягся, но всё-таки скинул их с себя и припечатал к полу.
Когда собралось больше десяти человек, я завертелся под ними угрём, но никак не мог выскользнуть на свободу.
Мы схватились намертво. Спустя полчаса я всё ещё не мог скинуть их с себя. Сестрёнка, которая