как надзиратель (генерал фон Рюхель был прав), нынче превзошла саму себя. Она так отчаянно старалась показать рвение к работе, что это бросалось в глаза не только Лотте, но даже ее младшей сестре – крохе Александрине, которой было лишь три года.
– Вильдермет – надоеда! – категорично высказалась она и продолжила, что-то напевая, пеленать пупса.
Нянюшки оживились, приговаривая, что, мол, так вести себя нехорошо, ай-ай-ай, а Шарлотта прыснула, уткнувшись носом в волхвов.
Надзирательница жужжала о правилах поведения «настоящей принцессы», как надоедливая муха, по той лишь причине, что сегодня ее величество королева изволила посетить детскую для девочек. Луиза пришла со старухой Фос, и как раз рассказывала о своей встрече с Наполеоном.
Графиня пробормотала:
– Ваше величество, вероятно, не следует говорить о нем здесь, при их высочествах? – она взглядом показала на Шарлотту и Александрину.
Как это «не следует»? Обязательно надо говорить! Откуда тогда еще можно будет узнать об этом карлике, как не от Луизы?!
– Говорите, маман. Я полагаю, что подобные знания нам с принцессой пригодятся в будущем. Знать истину важно не только для государя, но и для его спутницы! – важно подала голос девочка и воткнула иголку прямо в нос волхву. Потом, немного поколебавшись, поинтересовалась: – Матушка, а Бонапарт действительно такой страшный, как расска зывают?
Мать улыбнулась:
– Оказалось, нет, моя дорогая. Он маленький, толстый и надменный. Да, признаюсь, я ожидала увидеть воплощение зла на земле. Тем более после того, как этот человек высказывался лично обо мне. Ранее он говорил, что я «женщина с прелестными чертами, но слабая духом». Что меня, «должно быть, мучают страшные угрызения совести за те страдания, которые я причинила своей стране». Я причинила?! Ведь я горю сердцем за несчастную Пруссию! Но, признаюсь, встретившись с Бонапартом, я поняла, что это не простой чванливый капрал. Он высокообразованный, глубокомысленный интеллектуал, человек, живущий своей великой идеей. Но, увы, только идея сия идет вразрез со всеми нашими помыслами и стремлениями. Посему Наполеон остается, как и был, первым врагом. Услужливость по отношению к даме, комплименты моему туалету, эта несчастная роза у моих ног – все это спектакль, дешевая оперетка, не играющая в судьбе нашей страны никакой роли. Увы – я не смогла повлиять на его решение, я лишь слабая женщина…
Королева прошлась по комнате, печально глядя в пространство, потом страстно продолжила:
– Лоттхен, слушай, это важно. Договор, заключенный на реке Неман, унизил Пруссию. Это соглашение поставило на колени нашу страну. Мы потеряли половину своей территории – все земли западнее Эльбы, а также польские владения. Французская оккупационная армия, эти прожорливые псы, встали на наше довольствие! Святая донна, как мы будем выплачивать контрибуцию в четыреста миллионов талеров?! Это страшно, но нам придется справиться. Самое главное – это то, что Пруссия не исчезла как страна. Россия помогла