время все это обсудить на партийном собрании колхоза и выгнать его из партии. Начальство объединенного Богородского района быстро поняло и освободило его от должности председателя. Но дело не довели до конца, не выгнали из партии.
Храмов из стоявшего на столе графина с водой налил полстакана, выпил половину и уже громче говорил:
– Вы только поглядите, за какой-нибудь год облик нашего колхоза благодаря товарищу Стачеву изменился. Везде порядок. Народ стал работать не покладая рук. Раньше торф возили почти за семь-восемь километров с Лесуновского болота. Стачев добился составления проекта на пойменные торфяники реки Чары, и уже в прошлом году заготовили пятьдесят тысяч тонн торфа. С весны этого года начнем осушение и освоение торфяников. В этом нам поможет вновь организованная Лесуновская ММС. Освоение трехсот гектаров пойменных лугов и торфяников выдвинет колхоз из отстающих хозяйств по району в одно из передовых. Стачев добился получения новой автомашины, двух тракторов «ДТ-54». Сейчас у нас дела пойдут. В люди ходить и просить помощи в пахоте больше не будем.
Храмов снова стал хвалить Стачева, но Бойцов его перебил и бросил реплику:
– Ты брось хвалить председателя, мы знаем его заслуги не хуже твоего.
Храмов, невзирая на реплики, говорил еще долго – о готовности колхоза к весенней посевной, продуктивности животноводства, подсобных промыслах и так далее.
Стачев выступлением Храмова был доволен. Сиял как майская роза в солнечный день. Храмов еще не поспел сесть на место, как поднялся бригадир Шибаев и почти повторил слова Храмова, говорил о том же. За Шибаевым выступил бригадир большепустынской бригады Сидоров. Он говорил то же самое о севе и животноводстве. Выступили еще два бригадира. Выступления их были длинные, похожие друг на друга, как близнецы. В кабинете стало невыносимо жарко и душно. Открытая форточка не помогала.
– Может, перекурим? – спросил Бойцова Стачев.
Бойцов подумал, что они собираются здесь выступать целый день, но сказал другое:
– Можно и перекурить.
Собравшиеся встали и вышли на улицу. В кабинете остались Бойцов, Храмов и Стачев. Бойцов достал папиросу и поднялся, чтобы тоже выйти, но Стачев, улыбаясь, предложил:
– Курите здесь, Иван Нестерович. Мы с Храмовым не курим.
Бойцова злило, что Храмов не оставлял их наедине со Стачевым. Ему надо было поговорить, попросить мяса, да не мешало бы и картошки два-три мешка. Храмов, как бельмо на глазу, не покидал своего места, делая начальственный вид, что злило Бойцова, но выдворить из кабинета боялся. Бойцов спросил Храмова:
– Можно приехать сюда на охоту?
Храмов ответил:
– Я не охотник, но зверь и птица есть. В Горском болоте и на реке Сереже много глухарей, тетеревов и уток. Но беда в том, что у нас проживает недалеко отсюда в деревне Бочково браконьер – это бывший председатель колхоза Кузнецов, о котором я уже говорил здесь. Он имеет целую свору собак и, не соблюдая сроков охоты, охотится круглый год. Бьет что под руку попадет. На