вечно в какой-то дряни по собственной дури изгадишься. Дело, скажу, не шутейное, болтаешь языком что ни попадя, совсем башкой соображать разучился. А ну как в штабе у Фрунзе дознаются про геройства твои да про царские украшения, нам здесь всем контрразведка такой подвальчик устроит, что Ипатьевский лёгкой разминкой покажется. Не примут в расчёт ни твои, ни мои геройства, не посмотрят даже на боевые ранения.
После наметившейся перспективы оказаться в армейских застенках, ординарец маленько притух, по-шустрому сообразил, что последствия действительно могут наступить не самые радужные. Он подтащил к себе бисером расшитый кисет, достал из кармана собственную осьмушку газетной бумаги и неспешно завернул козью ногу. После первых затяжек по телу волной прокатилась лёгкая блажь, предвестница душевного успокоения, и Петька начал покорно колоться.
– Чего тут долго рассказывать, – в святой простоте развёл руками бесхитростный воин, – обыкновенная фортуна. Колечко царское Митька затрофеил у недавно казнённого комиссара, который принимал личное участие в расстреле императорской семьи. Братан мой, слово даю, в пленного комиссара не стрелял, его белые офицеришки порешили. Митьке пришлось только продырявленное тело закапывать и, понятное дело, приглянул для себя трофейное барахлишко. Сапоги на скрипучем ходу присмотрел и кожаный френч, почти как у Фурманова. Он, дурачок, чуть было этот фасон на ведро прошлогодней картошки у знакомого мужика не сменял. Слава Богу, седло решил обновить, вот кожа в срочном порядке и понадобилась. Распорол подкладку штыком от винтовки, а из-под неё золотым дождём украшения посыпались. Видать много чего интересного было на барышнях царских навешано.
Братан под секретом показывал мне золотой образок двухсторонний. С одного боку Богородица эмалями нарисована, с другого – молоденькая царская дочь улыбается. Окажись на руках у меня ещё пара обменных гранат, вместе с кольцом и золотой образок прихватил бы. Митька обещал не спешить до поры, придержать золотую вещицу. После боя поправлюсь с трофеями и, глядишь, махну через фронт за обменом. Царевну спилю, а образ Матери Божией пускай Аннушка на груди своей носит, на войне пригодится, от пули лишний раз в бою сбережёт. Оно понадёжней фурмановских красных косынок окажется. Хотя перед большевистским наганом, в расстрельном подвальчике, тонка кишка даже у священного образка оказалась.
История, которую поведал однополчанам Петька, произвела должное впечатление. Уже никто не сомневался, что перстенёк этот действительно царского происхождения и цена ему даже трудно представить какая немалая. Некоторые вопросы, конечно, возникали в связи с жестоким расстрелом законной обладательницы золотого трофея, но, как говорится, «бабушка с возу, а мы с песнями дальше поехали».
– Дай-ка сам посмотрю на штуковину эту, – после некоторого раздумья деловым, рассудительным тоном потребовал Василий Иванович и потёр в нетерпении шершавые ладони. Физиономия