кругом, перешарил глазами песок вблизи ольховой коряги, но и там не обнаружил пропажи. Хотя голову мог дать на отсечение, что буквально секунду назад перстенёк блистал на его мизинце.
«Этого мне только недоставало», – справедливым негодованием начал заводиться комдив. Звериное чутьё безошибочно определило, чьим неусыпным радением состряпано это паскудное дело. Ко всем предстоящим вечером напастям не хватало ещё и скандала с ближайшим помощником. Он тут же решительно полез в карман галифе за мобильником. И надо же такому случиться, телефон на опережение, как бы в насмешку, нагло заиграл ненавистный уже «Интернационал».
– У аппарата, весь во внимании, Отче наш, – как ни в чём не бывало бойко отрапортовал Чапай и насторожился в ожидании очередного подвоха. По такому раскладу смешно было рассчитывать на что-нибудь благополучное. Однако, на всякий случай, стал краем глаза наблюдать за мизинцем, со слабой надеждой, что сейчас, каким-нибудь незаметным манером, злополучный трофей возвернётся на законное место.
– Про кольцо, Василий, забудь, – безо всяких предисловий, словно сабельным махом отрезал звонивший. – Ты же сам пожелал разобраться по совести. Рассуди, положа руку на сердце, ведь это единственное, что у них от земной жизни осталось. Нельзя отбирать у людей последнюю память, у вас даже последний табачок принимать не положено. К тому же, как ты сам понимаешь, всякое преступление неотвратимо влечёт за собой череду неизбежных расплат. Правильно будет ограничиться недавно поставленным к стенке комиссаром, для чего пополнять этот скорбный ряд. Так что призываю тебя к милосердию, и тогда ты узнаешь, что иногда потерянная вещь бывает дороже самого вожделенного приобретения. Постарайся не злобиться и не серчать на Меня.
На этом Создатель категорически вырубил мобильную связь.
Василий Иванович без привычного энтузиазма ретировался с ольховой коряги. Постоял какое-то время в нерешительности на прибрежном песке, искушаемый горячим желанием вышвырнуть в озеро ненавистную телефонную трубку, но совладал с собой и тяжёлым ходом направился к давно уже поджидавшим у командирского шалаша однополчанам. С неохотой взбираясь по береговому откосу, он невольно вспомнил воздушное кружение лёгкости, с которым совсем недавно спускался к озеру. Наверное, тогда уже это был недобрый знак, решил для себя комдив, и ещё сообразил, что жизнь весьма капризная девка и не всякое легко начавшееся дело предполагает удачный исход.
По итогам своего довольно продолжительного отсутствия Чапаю предстояло каким-то щадящим образом преподнести ординарцу правдоподобную версию пропажи свадебного подарка. Если сейчас подойти к столу и выложить правду, что это своевольный Создатель умыкнул царское колечко, сообщение будет выглядеть до неприличия бессовестно. Петька ни за что не поверит и решит, что командир зажилил дорогую вещицу. Эта несправедливость более всего угнетала комдива.
Кроме прочего, ему предстояло