много песка!
Олег кивнул. Старик заговорил о водохранилище, вырытом среди пустыни по прямому распоряжению президента (Народного Вожатого – так он его назвал). Оно было недавно закончено и теперь открыто для всех. Сам старик там не был, но видел по телевизору.
– Очень большое! Настоящее море!
По нему даже плавали яхты, включая новую трёхпалубную яхту самого Народного Вожатого – её тоже показали по телевизору. Со временем старик собирался непременно поехать на водохранилище, вода в котором, уверяли, целебная, потому что заполняется из источников, бьющих чуть ли не из самого центра Земли. Оставалось скопить денег на поездку. (Дорогу в Москву и обратно ему оплатил сын, водивший в русской столице маршрутку.) Олег спросил, сколько старик получает. Оказалось, что его пенсия в пересчёте на доллары не дотягивает до тридцати, поэтому он ещё торгует козинаками и семечками возле рынка и в хорошие дни имеет до доллара за день. Об этом приработке старик говорил, хвастаясь: мол, не каждому так удаётся. Нужных документов для торговли у него не было, поэтому милиция его то и дело прогоняла.
– Пустяки всё. Мне денег много не надо. Это молодым рестораны нужны, а я сухофруктами питаюсь – они, знаешь, какие сытные? С утра пожевал – и до вечера есть не хочешь. Их пастухи с собой берут, когда на целый день со стадами уходят. И полезные. А от масла и сметаны вред один. Свет, газ, вода и соль у нас, спасибо Народному Вожатому, бесплатные, так что у меня остаётся ещё.
– Я читал, что у вас предприятия закрываются, производство по всей стране стоит и работы нигде нет.
– Работы нет для тех, кто работать не хочет. У нас в районе работы сколько угодно – бери землю в аренду, обрабатывай. Только тяжело это, нынешние молодые к такому не привыкли.
– Они, я слышал, в другие страны на заработки едут: кто в Россию, кто в Казахстан, самые ловкие – в Европу.
– Пусть себе едут, на то они и молодые… На мир поглядеть хотят. Никто ж их не держит.
– А ещё я слышал, что прошлой зимой у вас были такие холода, что десятки людей насмерть замёрзли.
– Да, – старик кивнул, по-прежнему пристально глядя в окно на пески, – Аллах холодную зиму дал, давно такой не было. Но чтобы кто-то замёрз, я не слышал. Сгоревшие были. Разведут на полу костёр греться – и уснут возле него. Дом дотла и сгорит. Было.
– Ещё у нас сообщали, будто ваш президент давно болеет, пошли даже слухи, что он уже умер, но это скрывается.
Старик замотал головой с такой уверенностью, точно президент в принципе не мог умереть, был бессмертен.
– Болел, да, но потом Народный Вожатый совершил паломничество по нашим святым местам. Все святые места объехал, и всем поклонился, и после этого выздоровел.
– А стихи его вы читали?
Старик оторвался от созерцания пустыни и впервые остановившимся взглядом поглядел на Печигина.
– Может быть, по радио слышали? Вы вообще знаете, что ваш Народный Вожатый – ещё и поэт,