жизни, однако чувствовала необходимость в опеке и присмотре. – Он говорил о толпах новых ушельцев, которые идут сюда, о массовом приходе, который попросту сметет нас, если мы не выработаем какую-то систему распределения ресурсов. Он козырял видеороликами о тех местах, где такое уже произошло.
Она кивнула. Да, она слышала о таких местах, где показатели росли быстрее, чем анализировались; хорошо построенные таверны становились заполненными, потом переполненными, потом случалась катастрофа. Там редко, но все же происходили акты насилия, которые сенсационно освещались в прессе дефолтного мира, и, следовательно, об этом потихоньку становилось известно в мире ушельцев. Было ли это сенсационным или нет – не важно, главное, что это было омерзительным. Случился поджог, лишь чудом обошедшийся без жертв (фотографии заставили Лимпопо уведомить своих читателей о необходимости фильтрации всех последующих отчетов об этом событии).
– Хорошо, – наконец сказала Лимпопо. На улицу вышло еще несколько людей.
Было холодно. Клубившиеся пары их дыхания напомнили ей испарения онсэна.
За спиной Лимпопо росла толпа. Как будто был включен невидимый переключатель, поэтому тот, кто не стоял с группой Лимпопо, неявным образом становился против нее, не просто присоединялся к группе Джимми, потому что это было проще (да и вообще, какая разница, с кем быть), но фактически становился врагом группы Лимпопо и всех тех идеалов, которые эта группа исповедовала.
В рюкзаке Лимпопо лежало снаряжение, которое позволило бы ей в самом экстремальном случае прожить один день в лесу. Она разожгла огонь под своей печкой, подкладывая туда ветки, пока воздух не начал нагреваться от их сгорания и динамо-машина, от которой запитывался аккумулятор, не начала жужжать, включая эту идиотскую лампочку, оповещая о том, что печка не нуждается в дополнительном топливе.
Она сделала чай. У нее была книга складных чайных чашек, содержащая листы полужесткой пластмассы, которую можно было согнуть по трафарету в кружки с ручками различной геометрической формы. Они ей очень нравились, так как напоминали компьютерную отрисовку чашки в низком разрешении, как будто ее перенесли с допотопного экрана в физический мир. Чайник представлял собой выдвижной цилиндр, который она заполнила снегом, дойдя до нетронутого заснеженного места на краю открытой местности. Все это время Джимми и его команда подозрительно наблюдали за ней, а ее люди смотрели с легким недоумением.
После того, как чай был заварен, она налила его в кружки и раздала по кругу. Оказалось, что складывающиеся чашки имелись и у других людей. У некоторых оказались даже кружки из сверхплотных казинаков, склеенные медом с пасеки «Б и Б», прочные как камень и твердые как античные солнца – восхитительный домашний вкус для любого, кто жил в «Б и Б».
Почему люди подобно белкам держали у себя эти вещи? Потому что как только кто-то начинал говорить о нормировании продуктов, стремление делать запасы становилось непреодолимым.
Как