недоумок. Этого и не нужно было говорить. – Это большой мир. Мы можем построить что-то гораздо лучшее с учетом всех сделанных здесь ошибок.
Она смотрела на него. Его рот приоткрылся от удивления. Она знала его как облупленного. Еще секунда, и он заговорит…
– Но это…
– Конечно, – она начала вдавливать его в землю, как асфальтоукладочный каток, – высока вероятность того, что ты со своими друзьями просто разрушишь это славное место. Когда вы уйдете отсюда, мы вернемся и используем развалины для получения сырья, – она снова сделала трюк с паузой, выжидая.
– Ты не…
– Если, конечно, ты не сожжешь здесь все дотла и ничего не разграбишь.
Поведется ли он на это третий раз? Да, поведется…
– Я не поведусь на твои…
– Ты, наверное, планируешь забрать у нас личные вещи, раз уж национализировал наш дома в пользу Народной Республики Меритопия?
Если придерживать сарказм при каждом его проявлении, впоследствии он становится более изощренным. Слова Лимпопо ударили прямо по его умственной мошонке, и она явственно это почувствовала. Четыре раза она не давала ему ничего сказать, а потом ударила наотмашь. Это было так прекрасно и так неприлично. Но сейчас-то уж наплевать. Этот гад отобрал у нее дом.
– Ну смотри, – на этот раз он сам все сделал за нее, не веря, что ему удастся вставить слово, а когда она его не перебила, он замолчал, как будто язык проглотил. Тут уже заржали его спутники-дебилы. Он был всесторонне опущен и стоял там со спущенными метафорическими штанами. Лицо его стало пунцово-красным. – Нам вовсе не нужно этого делать…
– А мне кажется, что нужно. Ты четко дал понять, что настолько одержим этим местом, что хочешь получить его в свое полное подчинение. Ты проявил себя как монстр. А когда мы встречаемся с монстром, то просто тихо отходим в сторону и даем ему обглодать желанную кость. Однако мы знаем, что в мире можно найти и другие кости. Мы знаем, как делать кости. Мы можем жить так, как будто настали первые дни лучшего мира, а не как будто мы герои начальных страниц романа Энн Рэнд[36]. Забирай это место, но нас здесь не будет. Мы все уходим отсюда.
Было видно, что его вдруг посетила блестящая идея.
– Я думал, что у вас здесь нет лидера. Что это еще за «мы»? Разве вы все не видите, что она просто манипулирует вами…
Она подняла руку, и он тут же замолчал. Она ничего не сказала, просто держала руку поднятой. Итакдалее, спасибо ему, поднял руку следующим. Через несколько мгновений вокруг вырос целый лес рук.
– Мы проголосовали, – сказала она, – и ты проиграл.
Один из его амбалов (она вдруг подумала, что же он такого пообещал им в этом месте) в сердцах сказал: «Че-е-о-о-рт».
Она всегда выигрывала.
– Джимми, нам можно забрать вещи?
Джимми, да будут благословенны пальцы и щиколотки его ног, сказал:
– Нет, – стиснул зубы и мятежно поднял подбородок. – Нет. Пошли вы все.
Ночью будет холодно, но не смертельно.