только придумал такое крещение! Я бы ему по шеям накостылял за такую гестаповскую пытку!.. ― ребята вновь одобрительно загалдели, заглушая невольно вырвавшиеся смешки. ― Тут не только трехэтажно выругаешься, а и всех, пожалуй, до десятого колена, помянешь недобрым словом!..
– Ну, сколько ж можно гуторить? Давайте, наконец-то обмоем пацана!.. ― взмолился хохол Никита.
– А что, у тебя – нутро полыхает?! Требует сто грамм?.. ― насмешливо произнес черноволосый Митька, помощник бригадира. ― Щас, зальем!
Все взяли по стакану и чокнулись. На свет появился человек и, это – надо отметить!
…Отлично же они тогда посидели с ребятами. Благо была суббота и, назавтра выходной, бухали допоздна, а на утро – голова шумела так, что упаси Боже! Пришлось лечиться. И лечиться тем, от чего и заболел. Хорошо, что Рина этого не видела, а то бы, нахмурила красиво изогнутые брови и насупилась. Правда, когда изредка случалось так, что Иван приходил домой слегка на бровях, она ему никогда ничего не говорила, только угрюмо молчала. Но Ивану хватало и этого.
Он извиняющимся тоном выговаривал:
– Я только чуть-чуть… ― и пытался показать эти чуть-чуть. ― Неудобно отказаться было… ведь, свои же ребята, вместе работаем… ― и, после этих слов, сразу ложился на диван и засыпал.
Когда в квартире поселился их малыш, у них стала совершенно иная атмосфера, дом наконец-то приобрел значение настоящего дома, родного очага. Очага, где его всегда ждали любимая жена и маленький сынишка, которого назвали в честь деда – Мишей. Неповторимый уют семьи манил Ивана так, что по утрам он буквально насильно выталкивал себя из квартиры, мысленно говоря, что это лишь до вечера… вечером, он вернется сюда, чтоб снова взять пухленького Мишутку на руки, росшего прямо на глазах. Вот, он начинал улыбаться, узнавая голоса и лица родителей. Вот, он начинает гукать и повторять вслед за близкими гласные буквы, при этом смешно вытягивая пухленькие губки. Вот, он делает попытки дотянуться до висящей над ним игрушки. А вот, он пытается самостоятельно перевернуться со спинки на животик… или же, вот его поставили легонько на ножки, еще такие слабенькие, но Мишутка уже пытается вышагивать. Ему это так понравилось, что когда Иван оторвал сынишку от поверхности стола, тот стал делать шаговые движения в воздухе… Особенно, Мишутке нравилось лежать голеньким на столе и принимать воздушные ванны. Он довольный лежал на животике и живыми голубыми, как у матери глазенками поглядывал на окружающие его предметы. Иван удивлялся чуду, происходившему на глазах. Этот маленький человечек постепенно осваивая окружающее пространство, становился властелином мира и тех, кто жил рядом с ним, кто день ото дня его терпеливо и кропотливо пестовал. Ребенок превращался из маленького и писклявого существа в живого кукленка, со своими растущими потребностями. Взгляд малыша принимал более осмысленное выражение и, устремившись в какую-нибудь сторону, казалось, говорил: