выбрал нужный и всё, можно говорить. Если, конечно, дальше десяти километров не уехал.
– И частота не плавает? Подстойка не нужна?
– Связисты проверяют каждое утро, пока случаев, чтобы я без радио остался, не было.
– Неужто, наши такие передатчики делают?
– А что тут странного? Машины, трактора, подлодки, эсминцы, торпеды делаем, а радиостанции, выходит нам не по зубам? Недооцениваешь отечественную радиопромышленность, товарищ Любимов. Это в тебе твой «тяжелопромышленный шовинизм» говорит. Вот погоди, пожалуюсь товарищу Артюхиной, она тебя проработает, чтоб не задавался. Достанется не меньше, чем Серго… – на этих словах Кожанов запнулся и резко сменил тему.
– Как у тебя с машинами для «Фрунзе» дела?
– Положа руку на сердце, плохо! – не стал кривить я душой. – С механикой туда-сюда, а с электротехникой вообще затык. Люберецкий электромеханический только-только дал первые образцы электромагнитных клапанов и датчиков оборотов вала. И то, и то ерунда. С клапаном в размер кулака ещё можно смириться, а вот с точностью плюс-минус пару сотен – никак! Я уж про главный прибор не говорю. Для него даже закон изменения подачи топлива, в зависимости от наддува, оборотов и нагрузки не определён! Кручу сейчас десяток двухцилиндровых блоков с ручной регулировкой для определения оптимальных параметров на всех режимах. Но, метод научного тыка требует времени. И не малого. Полагаю, рабочий образец дам к середине весны. 1936 года. Не раньше. Если голову не снимут. Во избежание трагического исхода предлагаю смириться с установкой пяти 16—16 в катерном варианте, с собственными компрессорами и обычными ТНВД, на один вал. Потребуется двадцать штук. Могу дать к концу мая. Если «Русский Дизель» не подведёт.
– Везучий ты человек, Семён, – глядя в окно сказал нарком ВМФ. – В других условиях за такую подделку я б сам первый твоей крови потребовал. Но, к весне корпусные работы по «Фрунзе» закончены не будут. Новаторы-рационализаторы взялись делать були и третье дно сварными, да ещё дополнительное бронирование в подводной части включить в силовой набор. А корпус линкора из трёх разных по составу сталей собран, да ещё мороз, на котором, оказывается, варить вообще нельзя. В итоге работы на восемьдесят процентов выполнили, когда приёмка трещины в швах обнаружила. Всё насмарку. Переделывать будут летом, сейчас эти самые швы протачивают до чистого металла.
Тут я не сдержался и тихонько с облегчением выдохнул. По всему выходило, что судьба подарила мне минимум полгода.
– Радуешься, что громы-молнии не тебе достались? – усмехнулся Иван Кузьмич. – Напрасно. Надоели мне выкрутасы наркомата тяжёлой промышленности. 130-миллиметровые пушки для эсминцев, несмотря на ТТЗ, не универсальные и ресурс 100 выстрелов всего! Два года работы и такую ерунду мне впаривают! Зачем мне новая пушка, которая хуже старой Б-7? К чему оправдания,